Некрещенная

В класс зашли сразу две девочки – та, что спрашивала разрешения, была немного выше меня, с распущенными русыми волосами, растрепавшимися, наверное, от беготни по этажам, и светлой улыбкой на тонких губах, а вторая была на целую голову ее выше, с пышными формами и очень серьезным выражением лица. Они, казалось, были полной противоположностью друг другу, причем, как внешне, так и по характеру. Первая оглядывала класс открыто, дружелюбно, вторая сдержанно и слегка настороженно. И все же, эти девочки явно были хорошо знакомы друг с другом – как только они вошли в кабинет и встали рядом около учительского стола, русоволосая взяла серьезную за руку, словно искала поддержки или, наоборот, успокаивала.

- Это наши новенькие, - объявила Людмила, улыбаясь недоумению, отразившемуся на лицах присутствующих – еще бы, ждали же всего одну, а появилось целых две, – Алиса и Анна. Думаю, вам всем не терпится задать им кучу вопросов, так что вперед.

- Почему вас двое? – тут же подал голос Минеев. – И как вас различать?

- Мы вроде не близнецы, - фыркнула та, что пониже. – Я Алиса, а это моя подруга Аня. Нас давно двое, еще с детского сада.

- Это правда, что вы из Москвы? Или это тоже придумал Сокол наш ясный? - елейным голоском поинтересовалась Голикова.

По выражению торжества на ее лице можно было понять, что перевод в наш класс даже двух новеньких больше не пугал нашу «королеву». То ли Коля что-то неправильно понял из рассказа матери, работавшей в школе преподавательницей биологии, то ли он нарочно преувеличил некоторые факты, но ни одна из девочек вовсе не походила на богатенькую принцессу из высшего общества. Обычные прически, обычная одежда, ничего вычурного или вызывающего. Аня с Алисой ничуть не походили на Голикову, а для нее это значило, что они ей не конкурентки.

- Мы правда из Москвы, - отвечала по-прежнему Алиса – хоть и несколько озадаченная таким нелюбезным приемом, она все равно выглядела не такой замкнутой, как ее подруга, которую та продолжала держать за руку. – Мой папа получил здесь работу и нужно было переезжать, а, поскольку мы с Аней всегда неразлучны, то родители отпустили ее со мной. Так что учиться мы будем здесь, в Питере, в вашей школе, целых два года. Надеюсь, мы с вами подружимся!

Алиса широко улыбнулась и посмотрела на подругу, которая, хоть и не разделяла ее энтузиазм, но все-таки тоже изобразила легкую улыбку. На мой взгляд, девочки были очень милыми и совсем не заносчивыми. Аня, правда, немного мрачновата, но ее можно понять – окажись я сама перед целым классом ребят, которых впервые вижу, тоже молчала бы и боялась. А еще краснела бы, как перезревший помидор…

- Раз уж можно спрашивать, то задам еще вопрос, - по лицу Маши я поняла, что она задумала какую-то гадость. – Вы такие разные, прямо противоположные, что ли, а дружите так давно. И все это время так мило держитесь за руки… Скажите, вы, случаем, не лесбиянки?

Я не сдержала шокированного вздоха, который тут же потонул в хихиканье приспешниц нашей «королевы». Поняв, что новенькие вовсе не та сенсация, на которую они надеялись, подружки Голиковой сразу же подхватили идею своего лидера – а именно, в первый же день показать нашим новым одноклассницам их место. Чтобы не питали иллюзий, что эти два года будут для них наполнены радостью и дружескими улыбками…

- Голикова, как тебе не стыдно?! – Людмила Львовна была единственной, кроме меня и девочек, кого еще шокировал этот вопрос. – А ну, угомонитесь все сейчас же! Вы что, не понимаете, что новенькие сейчас смотрят на вас и делают выводы о нашем городе в целом?

- А что тут такого? – подала голос Давыдова. – Питер – культурная столица, значит, просвещенная, без предрассудков.

Новый приступ хохота. Улыбка на лице Алисы погасла, а вот Аня скорее выглядела злой. Она потянула подругу за собой, они сели неподалеку от меня за парту, но веселье все не кончалось. Ребята с подачи довольной Голиковой задавали все новые и новые вопросы, пытаясь превзойти друг друга в их извращенности, а Людмила Львовна тщетно пыталась прекратить это безобразие. В итоге, классная пригрозила позвать директора, и страсти, слава Богу, улеглись. Оставшуюся часть классного часа Людмила рассказывала о планах на год, о возможных экскурсиях и необходимых суммах, которые необходимо было сдать на не кончающийся со времен моего поступления в первый класс ремонт. Ребята вроде забыли про травлю, но то и дело поглядывали на девочек и о чем-то перешептывались, еле слышно хихикая. Алиса опустила голову так, что волосы почти скрывали ее лицо, и просидела в такой позе до конца классного часа, не реагируя даже на попытки Ани привлечь к себе внимание. Едва прозвенел звонок, подруги вскочили и вылетели из класса под нестройное улюлюканье, посланное им вслед друзьями Маши, так что я, уже совсем было решившаяся подойти к ним и утешить, оказалась лишена этой возможности. А все оттого, что я не смогла отринуть страх и поставить на первое место не себя и свою вечную робость, а ни в чем не повинных девочек, над которыми так жестоко поиздевался весь класс.