Некролог

Из Вариных глаз потекли черные слезы, ее руки неестественно изогнулись, и она воспарила над кроватью, сдерживаемая только кожаными ремнями, которые стали один за другим расстегиваться.

- Ты не во своей плоти, здесь ты - бессильный призрак. - Валентина приблизилась к Варе. - Саммаэль, ты в мире, который никогда тебе не завоевать! Сбежав из ада, ты воспротивился своей участи, но все, чего ты добился, так этого, что обрек невинную душу разделить погибель вместе с тобой.

Варя подняла голову и издала истошный вопль раненого животного, вспарила до самого потолка и прижалась спиной к стене, стала оползать по ней вниз, ступила ногами на пол и пошла навстречу санитарам. От каждого ее шага на полу оставались липкие черные следы, как от растаявшей жвачки. Санитары смотрели на нее как загипнотизированные и не могли шевельнуться. Один из них посмотрел ей в глаза, сделал шаг назад, как вдруг из стены выбрались тени и облепили его со всех сторон. Когда они исчезли, на полу лежал его хладный труп с черными, как деготь, губами. Второй санитар хотел бежать, но Варя в одно мгновение переместилась к нему, схватила рукой его за щеки и брови, стала тянуть их на себя, срывая с его лица кожу, как резиновую маску. Она скручивала его плоть и следила за тем, как из нее вытекает кровь и слюна, сочившаяся из его смятого рта. Варя разжала руку, и санитар повалился замертво, его нижняя челюсть была вдавлена внутрь, и он рефлекторно стучал ей по полу. Валентина храбрилась: грудь колесом, поднятая голова, раскинутые плечи. Пациентка чувствовала, что она не сама руководит своими действиями, а лишь наблюдает за тем, что делает ее тело - марионетка в умелых руках. Сущность, взявшая на себя контроль над ее телом, наблюдала за медсестрой, смотрела на нее с издевкой и тоской.

- Господь милостивый, не велел тебе показываться людям на глаза. - Валентина подошла к ней ближе. - Прими свою смерть достойно.

- Уйди с дороги, полоумная! - Варя сказала это сотней голосов одновременно. - Ты не ведаешь, что творишь!

Варина рука поднялась вверх, а вместе с ней Валентинины ноги оторвались от пола. Девушка, кое-как переставляя свои ноги, ковыляя ими, как паралитик, подошла к ней на расстояние одного шага. Она опустила руку, медсестра упала к ее ногам и посмотрела на нее снизу вверх.

- Когда же вы поймете, что вы лишь слуги Божьи? - механическим голосом произнесла Варя. - Если бы Господь хотел бы вам помочь, то Он уже был бы здесь, чтобы спасти эту девочку. Вы - рабы, а зачастую так случалось, что убийство раба сходило благородному господину с рук за определенную, заранее оговоренную плату.

- Как смеешь ты стоять здесь передо мной и рассуждать о воле Всевышнего? - Валентина охрипла. - Ты повержен нашим Господом Богом в Геенну огненную, на тебе навеки лежит печать изгнанника. Убирайся обратно в ад!

Варя вновь подняла руку, и Валентина влетела спиною в стену.

- Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, крестом поразивший древнего змия и узами мрака в тартаре связавший, огради меня от козней его.

- Тебе следует не Ему молиться, а мне! Ведь твоя участь в руках моих, и молить тебе стоит не о спасение, а о быстрой смерти. - Варя выхватила у нее связку ключей и одним движением руки сломала Валентине шею.

После Варино тело само по себе заковыляло к двери, выходя из коридора на лестницу, она шла уже более уверенно, своей привычной походкой. Сущность, находившаяся в ней, быстро адаптировалась, научилась управлять ее телом и быстро передвигаться. Варя перешла на бег, оставляя за собой дорожку следов из черной жижи. Никто не стал препятствовать ее выходу из больницы, видимо, Валентина подгадала нужный момент и оставалась в клинике почти одна - охрана Варе не встретилась.

Оказавшись на улице, Варя стала двигаться еще быстрее, прыжками, планировала в воздухе от одной садовой ограды к другой, между крышами беседок и деревьями. Она выбралась с территории больницы и побежала по дороге в сторону леса. Девушка могла отчетливо воспринимать происходящее, но не могла контролировать ни единый мускул своего тела. Она вышла к небольшому садовому товариществу и ручью, над которым тянулся деревянный настил. Ручей в этом месте полностью порос осокой и водорослями, но даже в лунном свете было видно, что вода в нем проточная, чистая. Варино тело упало на колени, которые подогнулись сами собой. Ее рука опустилась вниз и сорвала осоку, при этом слегка порезав мизинец на левой руке. На мостик упала маленькая капля почти прозрачной крови, и Варя смотрела на то, как она впитывается мелкими песчинками и сухими листьями.

Варя легла на грудь и заглянула под мост: ее глаза светились белым светом, на лице проступили вены, из носа стекала густая, черная кровь. В своем собственном сиянии она в воде видела свое отражение, ее взгляд был безразличным и холодным.

- Ты говорила, что пойдешь со мной до конца, - произнесла она леденящим душу голосом. - Теперь у тебя уже нет дороги назад.