Некролог Полуторалунного мира

— Ну что там? — спросил через минуту человек в балахоне, стоящий позади всех. Несколько людей осторожно приблизились к проёму и тут же упали пробитые арбалетными болтами, вылетевшими из темноты.

— Назад! Назад! — закричал человек в балахоне и все отхлынули к лестнице, ведущей на второй этаж.

Послышался грохот, говорящий о том, что задняя дверь тоже выбита. Люди начали взбегать по ступеням, на ходу перезаряжая арбалеты, а на первом этаже с треском вылетели массивные ставни одного из окон. Затем второго…

В течение минуты дом сотрясала канонада выбиваемых ставень. Потом снова наступила тишина. Древесная пыль древнего дома заполнила первый этаж и, судя по всему, не собиралась оседать, поднимаясь к потолку, несмотря на образовавшийся сквозняк, который сейчас трепал пламя свечей в люстрах. Очередной резкий порыв задул разом все свечи. Дом погрузился во мрак. И в этот же миг затрещали ставни окон второго этажа. Люди в ужасе закричали.

— Наружу! Здесь нас перебьют как куропаток! — закричал кто-то, и все кинулись вниз.

— Стойте, братья! Ему только того и надо! — пытался остановить бегущих человек в балахоне. Но люди не слушая его, выбегали на улицу. И когда выбежал последний всё стихло. Человек стоял, судорожно вцепившись в перила и вслушиваясь в происходящие на улице, но кроме порывов ветра до его слуха не доносилось ни единого звука. Подождав пять минут он, начал осторожно спускаться. И тут снаружи раздался вопль боли и ужаса. Человек споткнулся, кувырком скатился с лестницы, поднялся на четвереньки, и, не вставая, начал поспешно подниматься обратно. На середине лестницы его настиг второй вопль. Человек ускорился, сбивая колени о ступеньки и не обращая на это внимания. Взобравшись на второй этаж, он, на ощупь, пополз в спальню, на ходу ударяясь о мебель и засаживая в ладони занозы от остатков выбитых ставень.

А крики всё нарастали, сливаясь в общий хор боли и мук. Человек забрался под кровать, зажмурился и заткнул уши.

И всё стихло. Крики оборвались. На этот раз дом окутала звенящая тишина. Звенело у него в ушах. А ещё он слышал бешеный ток собственной крови.

И сквозь этот гул он расслышал шаги.

Человек открыл глаза и увидел, что вокруг светло. Как и должно быть светло днем в помещении с распахнутыми окнами. Как и было светло ещё час назад до образования мрака, что поглотил особняк культистов.

Человек в балахоне явственно различил свой след, оставленный в обломках, и ноги, неторопливо ступающие по этому следу. Он закусил кулак и тихо завыл, трясясь всем телом. Он даже не обратил внимания на то, как кровать отлетела в сторону, открывая его пришельцу.

— Посмотри на меня, брат Увий, — раздалось над его головой. И хотя голос был тихим, Увий дернулся и затрясся ещё сильнее, воя, мотая головой и не поднимая взгляд.

— Я не повторяю дважды, Увий, я тебя уже предупреждал.

Человек в балахоне всхлипнул, разжал челюсть, освобождая кулак — рука была прокушена и вслед за ней потянулись нити кровавой слюны, и поднял взгляд.

Да. Над ним стоял тот самый человек, который подходил к нему после проповеди на площади Тюра. Тогда он показался Увию обычным праздным зевакой невесть с чего решившим поприставать с вопросами. Но сейчас он невообразимым образом вызывал в культисте ужас. До трясучки, с лязганьем зубов. До мокрого пятна на штанах.

Этот человек сверлил Увия немигающим взглядом и, казалось неосознанно, что-то крутил в ладони. И почему-то это приковало взгляд Увия. На ладони у пришельца катались два шарика: чёрный и белый. Дрожь прошла. Где-то на задворках сознания начала биться мысль: как? Как он это сделал? Как устроил ночь посреди дня? Как выбил все двери и окна и убил младших братьев?!

— К..ка-ак? — прохрипел Увий.

— Это всё, что тебя сейчас интересует? — спросил пришелец, — Впрочем, не важно, что тебя интересует. Важно, что интересует меня.

Но Увий, казалось, не слышал:

— Не может быть! Магия ушла из мира после Резонанса! Сейчас не осталось ни одного мага!

— Не осталось… — человек взмахнул рукой, и неведомая сила припечатала Увия к стене, — Сейчас ты отвечаешь, а я слушаю.

— Но я не знаю! Клянусь, не знаю!

— Чем ты клянёшься, сектант? Боги ушли из мира тысячу лет назад. Или ты клянешься своей псевдо религией? Или здоровьем своей матушки?

Человек подошёл, аккуратно обойдя мокрое пятно на полу. Увий зарыдал:

— Я не знаю… правда не знаю…

Человек, не отрывая взгляда от Увия, крутанул ладонью:

— Врёшь. Видишь, — он показал зажатый между большим и указательным пальцами чёрный шар, — он говорит, что ты врёшь.

Человек, продолжив крутить шарики, выжидающе посмотрел на Увия,

— Всё, что я знаю это… это то, что мы слышали от Вайзира, нашего пастыря…

— Основателя вашей секты? Дальше.

— Он говорил, что Лаодил ещё существует, что он не разрушился во время Резонанса, хотя и был одним из эпицентров…

— Это я знаю. Я спрашивал у тебя, где этот город.

— Но я же не знаю, — сказал Увий и снова зарыдал, — Всё… ы-ы-ы… что я знаю это слова Мастера… э-э-э… Бена Вайзира. Он говорит, когда мы будем готовы, он отведёт нас в Лаодил… и мы возродим этот мир.