Некролог (СИ)

- Твоя охота. Ты добудешь господина в кожаной куртке, - сказал Поклонник. (Царапнул этот охотничий термин "добудешь".) - Я отвлеку его. Такие как он легко клюют на приманку. Он повернётся, ты воткнёшь лезвие в печень, вот сюда, куда я надавливаю тебе. Понял?

- Понял.

Павел принял нож, удивился теплоте его рукоятки. "Он порядочно возбудился, - подумал о Поклоннике. - Температура тела поднялась, дыхание участилось". В голове опять проснулся журналист.

Поклонник двинулся первым, Павел - в двух шагах позади. Руку с ножом он отвёл за спину.

"Сейчас? - встрепенулось желание. - Или выждать? А чего ждать? Господи, он ведь меня не отпустит живым!"

Павел шагнул вперёд, нагоняя "напарника". Вагон качнулся, резко тормознул. Ожидая нападения, Поклонник отступил вбок, незаметным сильным движением отвёл лезвие в сторону. Остальным пассажирам могло показаться, что интеллигентный господин в горчичного цвета пальто всего-навсего помог своему молодому другу - иначе бы тот упал.

Девчонка (она сидела ближе всех) подняла глаза. Поклонник всё ещё сжимал лезвие рукой. Он широко улыбнулся девчушке и разжал ладонь - она моментально окрасилась кровью, однако это не смутило мужчину. Он окунул указательный палец в эти "чернила" и ловким движением нарисовал себе клоунский рот. Девушка прыснула, принимая это действие за смешную комедию. Тогда Поклонник поставил на кончике носа красную точку, довершая своё превращение в клоуна.

Павел стоял рядом, не шевелясь и без малейшего звука. Он ожидал расплаты - чего-то быстрого, гнусного и, скорее всего, смертельного.

Вместо этого, Поклонник широко раскрыл ладонь и - всей пятернёй, - оставил на лице Павла отпечаток. Горячий и липкий.

Через несколько минут, на станции, прячась за колонной, Павел оттирал платком лицо. Он вспоминал голубя, думал, что его гудрон тоже горячий и расплавленный. Только он алого цвета и пахнет железом.

Павел смачивал платок слюной и тёр лицо. "Сладкая, - кровь попадала в рот. - Она у него сладкая".

Идея убежать в Нижний теперь казалась ребячеством. "Он пометил меня, - рассуждал. - Теперь не отстанет". Эта мысль не вызывала сомнений, между тем оставалось неясным чего ради этот... мерзавец прицепился к Павлу. "Как я дорогу ему перешел?"

Стояла глубокая ясная октябрьская ночь. Берёзы - уже наполовину голые - тянули к земле ветви, под ногами шуршала осень. Во дворе Павел опустился на скамейку, поднял глаза к небу. В свете луны, облака казались серыми и бестелесными (коими они, в сущности, и являлись). Звёзды светили с бесконечным презрением к человеческой суете.

Из тени появилась фигура. При других обстоятельствах Павел непременно бы испугался, но сегодня он слишком устал для такой яркой эмоции.

- Чего тебе? - спросил грубо.

В свете луны, Павел рассмотрел невысокого роста человека с очень бледной кожей, глазами-пуговицами и нездоровыми, сизыми мешками под глазами.

- Простите, я... в общем... - человек нервно вздохнул и протянул лист бумаги, сложенный пополам. - Это вам.

- Что это? - Павел не поднял руки, чтобы принять записку. - От кого?

- Как будто вы не понимаете! - вспылил курьер. - Или вы думаете, мне доставляет удовольствие?..

Нехотя Павел принял записку, но не развернул, а положил рядом. Спросил, кем ему приходится Поклонник?

- Кем? - курьер резко и нервозно передёрнул плечами. - А вы, как думаете? Я... вы... в общем это страшный человек. Не думаю, что он кому-то кем-то приходится. - Курьер опустился на скамейку, на самый её краешек. - Вы просто не понимаете... - он взмахнул рукой, как дирижер. - Раз в столетие или даже в тысячелетие звёзды складываются определённым, не очень добрым образом... - он говорил монотонно и гладко. Павел подумал, что эта речь репетировалась много раз. Быть может, даже проговаривалась вслух. - И тогда Природа рождает подобного монстра. Никто не знает, почему он приходит в этот мир, и никто не может сказать, как скоро он уйдёт. Мы привыкли, что дьявола изображают двурогим и с копытами - это чепуха. Такой дьявол нужен чтобы пугать маловерных прихожан. Настоящий дьявол невидим, поскольку он среди нас... Он один из нас...

- Послушайте, - перебил Павел. - А чего он хочет?

- Этого я не могу постичь! - курьер затряс головой. Глаза его наполнились влагой. - Он меня мучает! Мучает! Он забрал всё, что мне дорого, он... - внезапно настроение переменилось, и курьер зашептал испуганно: - Он может подслушать! Он всё может! Берегитесь!

Курьер встал и пошел.

- Так что мне делать? - спросил Павел.

- В записке всё написано! - Курьер обернулся, и Павел опять подивился белизне его лица.

- А почему именно я?

- Почему? - курьер искренно удивился. - Вы не догадываетесь? - Павел потряс головой. - Из-за вашей работы. Он выбрал вас. Вы... вы... для вас не ничего святого. Вы с ним одного поля ягоды. Людские таинства вы выворачиваете наизнанку. Рождение, смерть, зачатие - всё идёт в топку ваших статеек.

- Вы их читали? - зло спросил Павел.