Некромант

После последних знаковых событий, находясь ещё в составе отряда Олимп, среди которых было позорное поражение неназываемому, все чаще мозг некроманта простреливала острая боль, вместе с которой приходили воспоминания и утерянные ранее силы. Видимо, именно эта тварь… Вернее, одна из них, когда–то бесконечно давно, очень сильно напакостила Штанге, из–за чего эта встреча и стала таким мощным катализатором для обретения былого могущества. Ведь последнее что он помнил перед тем как стать личом, это именно огромные жвалы перед своим лицом.

Первая и единственная остановка в Северном регионе была запланирована на захваченной базе внешников, которую год назад единолично выкосил один чересчур везучий и бородатый член покинутого сегодня отряда, после чего скрылся в портале ведущем в их родной мир, предварительно заминировав саму арку и пульты управления. С ним ушла и другая особа состоящая в Олимпе… В общем, Олимп развалился — каждый из оставшихся членов пошел своим путём и теперь уже ничто не держит Штангу в этом регионе.

Спустя несколько дней пути по заснеженным равнинам и лесам, пикап некроманта встретили возле громадных железных ворот базы дозорные.

— Уважаемый Штанга, — чуть было не поклонился подошедший к машине иммунный, со страхом переводя взгляд от красных глаз водителя пикапа, на пару элитных зомби стоявших рядом с машиной, — Ваша комната готова, но…

— Оставить моих зверушек снаружи, верно? — догадался о причине заминки он, — не переживай. Я так и так не собирался тащить их на базу. Среди людей мне охрана не нужна.

— Большое спасибо за понимание, — с облегчением вздохнул человек, имени которого, Штанга, разумеется не знал. — Куст Вас проводит.

Махнув рукой, он подозвал юнца лет двадцати на вид и Штанга сразу понял за что его крестили таким забавным именем — из под плотной зимней шапки торчали во все стороны непослушные кудрявые волосы неопределенной длины, а без головного убора, наверное, парень и впрямь похож на какое–то диковинное растение.

— Хорошей смены, — пожелал некромант и въехал в раскрывшиеся металлические ворота. Его зомби так и остались стоять на месте не шелохнувшись, тупо пялясь в пустоту перед собой. Они ведь даже не дышали, от чего сильно напоминали тех каменных горгулий из старых сказок. Вряд ли эта смена окажется для мужика «хорошей» — с такими–то соседями…

— Фортануло что шишки маякнули о твоём приезде, — заговорил парень как только Штанга припарковавшись, вышел из пикапа, — мужики чуть в штаны не насрали когда с башни элиту спалили! Два рыла! Ты в натуре такой крутой как все говорят!

Отвечать на такую тираду Штанга не стал, просто раздражённо посмотрел в глаза излишне болтливому юнцу и тот разом заткнулся, едва не запнувшись на ровном месте. Когда некромант сердился, его красные глаза сияли особенно ярко… Но зла этому парнишке Штанга не желал, просто отвык от того, что кто–то может с ним разговаривать в таком тоне, да ещё и слова при этом не подбирать. Совсем зелёный ещё… и чем он заслужил попасть на службу на этой базе? Единственный кто мог себе позволить так себя вести в присутствии некроманта это Крест — один из людей его бывшего отряда, с которым Штанга умудрился сдружиться сильнее прочих.

Другие же люди, не только в отряде, но и в целом в Улье, от одного вида его глаз начинали тщательно подбирать слова и выбирать выражения в общении с ним. Хотя, чаще всего его просто избегали, подсознательно, на одних инстинктах боясь даже подходить. Никто даже в Олимпе не знал кто Штанга на самом деле и откуда пришел в Стикс, однако это и не требовалось — сама аура некроманта и молва что неслась впереди него из региона в регион заставляли людей покрываться мурашками от одного его имени. А имя то смешное, хотя по комплекции, теперь, оно ему подходит…

Ночь выдалась непростой — очередная порция воспоминаний не давала покоя несколько часов к ряду. Он то отключался, то вскакивал на ноги покрытый липким потом сжимая до хруста кулаки, в которых, казалось бы только что, были зажаты рукояти парных клинков. Вслед за воспоминаниями тело пронзала тянущая боль во всех мышцах и тупая в суставах — будто только что он самолично нёс на плечах целую гору. Вместе с тем, фантомной болью отзывалась грудь — его источник ещё после первой после оживления съеденной жемчужины вернул свои прежние размеры, но вот силы что были утрачены после первой смерти возвращались только сейчас. За шестьдесят лет что прошли после воскрешения, он съел много разнообразного жемчуга — не меньше сотни штук, но скорее гораздо больше. Однако даже это не помогло восстановиться все что было когда–то утрачено. Но теперь…