Некромант города Москва — V — Апокалипсис (СИ)

– Ага, чудесно... – Олег присел за стол рядом с ним и тоже взял какой-то местный тропический фрукт. – Скажите лучше вот что. Бункер рядом со зданием ДМК; старый, советский. Что вы о нём знаете?

– Всё, – пожал плечами Ларин. – Я всё же управлял этим городом, а ДМК вообще был создан по моей инициативе.

– Мои... источники сказали мне, что он заброшен. ДМК до сих пор имеет туда доступ, но не пользуется им вот уже много лет, а из-за того, что рядом полно Искателей и артефактов, никто не вычислит группу «БИС», находящуюся внутри.

– Стой, – Ларин напрягся. – Ты хочешь использовать его? Чтобы «БИС» сидели под самым боком у ДМК?

– О чём речь? – вмешалась Алина.

– О вашем новом местоположении, – пояснил Олег. – По тому, как мне это расписали...

– Погоди, погоди, – Ларин сощурился. Лицо было чужим, но вот выражения – в точности его, старого Ларина, знакомые Олегу не только по короткому личному общению, но и по множеству выступлений – от международных саммитов до традиционного поздравления на Новый Год на фоне Кремля.

– Жду, – кивнул Олег. – За этим и спросил.

– По большому счёту, твои осведомители правы – там действительно безопасно, несмотря на то, что это хуцпа в квадрате – прятаться от ДМК у них под носом, – Ларин постучал пальцами по столешнице. – Но есть одно «но». Мы оставили этот бункер не просто так – мы кое-что там спрятали. То... к чему хотели иметь доступ, но вместе с тем то, что нужно было запереть понадёжнее.

– Что именно? – Алина поглядела на Ларина. – Если мы там расположимся, нужно знать точно.

– Не нужно знать ни точно, ни приблизительно, – неожиданно жёстко оборвал он её. – Даже несмотря на то, что я сделал – вы всё ещё не главы ДМК. Да и будущим главам, полагаю, не обязательно знать, что это такое. Мы сделали... то, что мы сделали.

Он помолчал; светящаяся изнутри багрово-лавовым оттенком ладонь покоилась на столе, и Олег заметил, что из-под неё идёт лёгкий дымок.

– Стол! – обратил он внимание Ларина. Тот вначале не понял, затем отдёрнул руку. На столешнице был выжжен силуэт широкой ладони.