Читаем Некромант города Москва — V — Апокалипсис (СИ) полностью

– Как? – орк — кажется, говорил он -- взмахнул руками. – Знаешь, в моём мире тоже были пауки, только чуть-чуть поменьше. Они тоже плели паутину, ловили в неё мелких грызунов и птиц... И знаешь, как это работало? А очень просто: паутина неподвижна, жертва задевает ниточку – и паук бросается на неё.

– Я знаю, – кивнула валькирия. – В моём мире пауки тоже были, если что.

– Но здесь-то! – орк продолжал упорствовать. – Мы постоянно задеваем паутину! Как он узнает, когда пришли враги, а когда просто мы снова споткнулись об неё!

– Марктолус тебе – не обычный паук, и ловит он не грызунов, – валькирия презрительно скривилась.

Хм. Кажется, любая, кого можно назвать валькирией – будь то монстр или человек – имеет хреновый характер. Хорошо, что человек-Валькирия уже мертва.

Так или иначе, это обсуждение не могло дать много информации, и Олег скользнул дальше. Мда... монстры – как и паутина – были тут повсюду.

Они набились во все комнаты Чёрной Цитадели, разбились по группкам и, кажется, тряслись от холода – расчёты Антона оказались верны. Многие щурились, те, что умели дышать – кашляли... да, всё верно. Выбравшимся на поверхность тварям ещё долго привыкать ко всему этому.

«Где Марктолус?» – спросил Олег у Влада. – «Чувствуешь его?»

[ Слегка. Кажется, он наверху. Поднимайся туда, только очень осторожно. ]

Перед глазами Олега появился красный маркер, и тот стал двигаться вверх, аккуратно придерживаясь маршрута.

Монстры разместились не только на первом этаже – они были повсюду, и, наверное, это неудивительно – их всё-таки было много, даже несмотря на изрядно поредевшую популяцию подземного города. И всё же перед самой верхушкой Цитадель опустела.

Зона, где было разрешено находиться обычным тварям, закончилась. Началась зона местной элиты, «Фениксов» и Марктолуса.

Олег увидел их – Марктолуса, Гхро и Кормет – стоящих в обширном помещении. Вокруг валялись осколки чёрного кристаллического материала – кажется, Гхро пробивал сюда путь через стену.

[ Ну, отлично, ] – заметил Влад. – [ Они принялись раздалбывать мою цитадель. ]

«Ты же говорил, что она неуничтожима!»

[ Я говорил, что люди её не уничтожат. А каменные великаны могут. ]

Действительно. Ну, по крайней мере, и сам Гхро выглядел не лучшим образом: руки в выщербинах, кое-где торчат кристаллические занозы, как иголки у ежа... Похоже, ещё две-три такие стенки – и он бы рисковал лишиться рук.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Теория праздного класса
Теория праздного класса

Автор — крупный американский экономист и социолог является представителем критического, буржуазно-реформистского направления в американской политической экономии. Взгляды Веблена противоречивы и сочетают критику многих сторон капиталистического способа производства с мелкобуржуазным прожектерством и утопизмом. В рамках капитализма Веблен противопоставлял две группы: бизнесменов, занятых в основном спекулятивными операциями, и технических специалистов, без которых невозможно функционирование «индустриальной системы». Первую группу Веблен рассматривал как реакционную и вредную для общества и считал необходимым отстранить ее от материального производства. Веблен предлагал передать руководство хозяйством и всем обществом производственно-технической интеллигенции. Автор выступал с резкой критикой капитализма, финансовой олигархии, праздного класса. В русском переводе публикуется впервые.Рассчитана на научных работников, преподавателей общественных наук, специалистов в области буржуазных экономических теорий.

Торстейн Веблен

Экономика / История / Прочая старинная литература / Финансы и бизнес / Древние книги
Крылатые слова
Крылатые слова

Аннотация 1909 года — Санкт-Петербург, 1909 год. Типо-литография Книгоиздательского Т-ва "Просвещение"."Крылатые слова" выдающегося русского этнографа и писателя Сергея Васильевича Максимова (1831–1901) — удивительный труд, соединяющий лучшие начала отечественной культуры и литературы. Читатель найдет в книге более ста ярко написанных очерков, рассказывающих об истории происхождения общеупотребительных в нашей речи образных выражений, среди которых такие, как "точить лясы", "семь пятниц", "подкузьмить и объегорить", «печки-лавочки», "дым коромыслом"… Эта редкая книга окажется полезной не только словесникам, студентам, ученикам. Ее с увлечением будет читать любой говорящий на русском языке человек.Аннотация 1996 года — Русский купец, Братья славяне, 1996 г.Эта книга была и остается первым и наиболее интересным фразеологическим словарем. Только такой непревзойденный знаток народного быта, как этнограф и писатель Сергей Васильевия Максимов, мог создать сей неподражаемый труд, высоко оцененный его современниками (впервые книга "Крылатые слова" вышла в конце XIX в.) и теми немногими, которым посчастливилось видеть редчайшие переиздания советского времени. Мы с особым удовольствием исправляем эту ошибку и предоставляем читателю возможность познакомиться с оригинальным творением одного из самых замечательных писателей и ученых земли русской.Аннотация 2009 года — Азбука-классика, Авалонъ, 2009 г.Крылатые слова С.В.Максимова — редкая книга, которую берут в руки не на время, которая должна быть в библиотеке каждого, кому хоть сколько интересен родной язык, а любители русской словесности ставят ее на полку рядом с "Толковым словарем" В.И.Даля. Известный этнограф и знаток русского фольклора, историк и писатель, Максимов не просто объясняет, он переживает за каждое русское слово и образное выражение, считая нужным все, что есть в языке, включая пустобайки и нелепицы. Он вплетает в свой рассказ народные притчи, поверья, байки и сказки — собранные им лично вблизи и вдали, вплоть до у черта на куличках, в тех местах и краях, где бьют баклуши и гнут дуги, где попадают в просак, где куры не поют, где бьют в доску, вспоминая Москву…

Сергей Васильевич Максимов

Публицистика / Культурология / Литературоведение / Прочая старинная литература / Образование и наука / Древние книги
Программа
Программа

Ли Хеннинг, дочь голливудского продюсера, хрупкая, немного неуклюжая девятнадцатилетняя студентка с печальными серо-зелеными глазами, попадает в сети Программы — могущественной секты, манипулирующей своими последователями, полностью лишая их воли и опустошая кошельки. Через три месяца родители, отчаявшиеся найти дочь с помощью ФБР, ЦРУ, полиции Лос-Анджелеса и частного детектива, обращаются к Тиму Рэкли.Специалист берется за это дело в память о собственной дочери, убитой год назад. Он идет на крайнюю меру — сам присоединяется к Программе и становится рабом Учителя.Грегг Гервиц — автор триллеров, высоко оцененных читателями всего мира, первый в рейтинге Los Angeles Times. Его романы признавались лучшими в своем жанре среди ведущих литературных клубов, переведены на тринадцать языков мира, и это только начало.Гервиц писал сценарии для студий Jerry Bruckheimer Films, Paramount Studios, MGM и ESPN, разработал телевизионную серию для Warner Studios, писал комиксы для Marvel и опубликовал огромное множество академических статей. Он читал лекции в Калифорнийском университете в Лос-Анджелесе, в Гарварде, в ведущих университетах США и Европы.

Грегг Гервиц , Павел Воронцов , Руди Рюкер , Сьюзен Янг

Детективы / Триллер / Научная Фантастика / Юмор / Триллеры / Прочая старинная литература / Древние книги