Некромант. Новелла о непутёвой ученице

Старый пират со вздохом встал и пошёл в сторону кустов. На половине пути он остановился, а потом ругнулся и толкнул ногой стоящего рядом гребца, отчего мертвец упал на спину, раскинув руки. В траву упала его грубо сделанная деревянная маска, явив нам худощавое лицо со ртом, зашитым чёрными нитками. Это была традиция западной школы искусства поднятия мёртвых. Полежав десяток секунд, гребец медленно встал, как заводная игрушка, и уставился в пустоту. Не зря говорят, что глаза — зеркало души. У нежити они пусты и блёклы.

Я поднял взор на большие, испуганно блестящие очи северянки, а потом дал свой ответ пирату.

— Мне, Брой. Мне.

Головорез скривился, но смолчал. Секунду спустя раздался хриплый голос Миры, сменившийся надсадным кашлем.

— И мне.

— Глупцы, — выдавил из себя пират и пошёл дальше к кустам, откуда раздалось долгое журчание. — Ослы упрямые, — донеслось до нас недовольное бормотание.

Я вздохнул и подмигнул Мире, которая натужно улыбнулась и втянула носом воздух, хлюпая при этом соплями. Мои пальцы подхватили с земли стрелу, на которую я намеревался наложить магию. Такая стрела сама по себе не наносит ущерба врагу, она лишь несёт крохотный маячок на наконечнике. Но если попадёт в броню или щит, то можно уже не глядя использовать заклинание быстрого тлена. Ведь маячок передастся цели, даже если стрелу вытащить и выбросить. И чары начнут разъедать ремешки или заставят проржаветь кольчугу. Не сильно и не сразу, но хлопот неприятелю доставит. Доспехи придётся заново скреплять, в кольчугу вплетать свежие кольца, а войлочная стёганка в месте попадания через час разойдётся по швам, словно в сырости полгода пролежала. Так некроманты на восточной границе коннице диких степных племён конское снаряжение портили. Жаль, сложно это проклятие, выглядящее для обладателя колдовского взора кучей узелков, ворохом нитей и оборачивающей все это тонкой паутиной блёкло-зелёного, как плесень на хлебе, цвета. Да и применять его нужно с опаской, во время долгого чароплетения мастер должен сосредоточиться только на этом, а неподвижность хороша в засаде, а не во время бегства.

И на этом всё, больше я в этих условиях не смогу. Мне бы фолианты из гильдейской библиотеки, может, и нарыл бы в них чего интересного.

Стрела в моих руках позеленела, и я положил её на место, потянувшись за другой. В этот момент до моего плеча кто-то робко дотронулся. Повернув голову, я увидел Таколю.

— Что тебе?

— Такка, — произнесла девушка, а потом улыбнулась и перевела. — Спасибо.

Я сжал её ладонь своими пальцами, испачканными в гремучем порошке. Не знаю, как мне так повезло со столь необычным маяком-якорем, но то, что она жемчужина севера — чистая правда. И витки загадочных голубых нитей вокруг её шеи тоже не просто так мне снились.

— Ну чё, мастер, — пробасил вернувшийся из своего небольшого похода Брой, — как выбираться будем, без человеческих-то жертв?

— Без жертв? — уточнил я и поглядел на стоящих рядом мертвецов, некоторые из них ещё совсем недавно были дозором рыцаря. — Жертвы будут, но не наши. Сейчас останешься с Мирой, а я заберу Таколю и всех мертвецов кроме женщины.

— И когда? — поглядев на мою племянницу, спросил пират.

Он сложил руки на груди и поджал губы. Данное положение вещей ему не сильно нравилось.

— Прямо сейчас, Брой, — ответил я и щёлкнул пальцами.

Нежить сразу же начла исполнять заранее подготовленный набор приказов. Один принялся вытаскивать мечи, ножи и копья из схрона, другой приступил к натягиванию запасной тетивы на луки взамен испорченной тленом, третий стал складывать залитые воском глиняные чаши с гремучим порошком и стрелы.

Сборы были недолгие, и я, взяв за руку северянку, направился к захваченной врагом деревушке. Солнце встало уже достаточно высоко, и потому нужно было двигаться осторожно. Впереди нас, примерно на половину стадия, шёл бывший дозорный из отряда рыцаря. Мертвец вышел неотёсанный, то есть, кроме умения идти не обладал почти ничем. Он предназначался для того, чтоб предотвратить неожиданную встречу с его прежними товарищами. Для этого я вложил в его руку нож, а в паутину вплёл простейший навык удара и несложную имитацию жизни. Мертвец шёл прихрамывая, делал вид, что поглядывает по сторонам, держался левой рукой за живот и постоянно облизывал губы. При встрече должен был вытянуть к человеку трясущуюся руку и прохрипеть слово «ватур» — вода. Даже если враг распознает в нем нежить, на это уйдёт время, которое позволит нам сбежать и спрятаться. А если не распознает, кто-то получит ножом в живот. Ходячий труп будет колоть и колоть, покуда его самого не разрубят на куски, или пока я не отдам другой приказ.

Вторым рубежом нашей защиты были два других дозорных мертвеца. Они шли чуть позади нас с луками в руках. Достаточно указать направление и бесстрашные марионетки начнут стрелять по всему, что имеет размеры человека и двигается. Это как лягушка, которая будет глотать даже рыболовецкий крючок на тонкой ниточке, лишь бы он шевелился.