Некромант против тьмы

– Оборону мы и без тебя хорошо спланировали, ваше главейшество. Только в нашем плане ещё ворота были. И очень нам в этом деле помогали. Вот отстроишь их обратно…

Да что же за надоедливый хомячок! Я ловлю Прохора за рукав и останавливаю, твёрдо вознамерившись получить ответы здесь и сейчас. А для этого слегка касаюсь Источника, чтобы Сила из него просочилась наружу. На солнечном свету отлично виден чёрный «дымок» Тьмы. Ещё и рога на макушке остались – вообще хорошо!

Результат преображения я вижу сразу: глаза Прохора вмиг наливаются осознанием того, с кем он имеет дело. Или это испуг?

– Людей в деревне сколько? – строго спрашиваю я. – Сотен пять есть?

– Сотен пять есть.

– А воинов? Тех, что могут лук или меч в руках держать? Полторы сотни наберётся?

– Полторы сотни наберётся.

– Включая женщин?

– Включая женщин.

– Старики и дети в деревне есть?

– Старики и дети в деревне есть.

Так. Диспозиция примерно ясна. Включая позицию Прохора – не помогать мне любой ценой.

Ладно! Разберёмся!

Я отпускаю его и прикрываю Источник.

– Веди дальше!

Мы продолжаем путь, а я – раздумья. Пятьсот человек. В основном старики, женщины и дети. И всего около сотни воинов. Хотелось бы наоборот, но чего уж там – уровень моего везения понятен мне с момента переноса в этот мир.

– А почему ты так мало воинов против меня выставил, Прохор? – спрашиваю я. – Что-то не сходится. У тебя же их полторы сотни. А вышло сколько? Двадцать всего, включая тебя.

– Не забудь про стрелков, – напоминает Прохор, глядя на меня в упор.

Когда врут, всегда так делают: или отводят взгляд, или смотрят прямо на тебя.

– Стрелков и того меньше. Итого три, ну, максимум, четыре десятка бойцов. Остальные где?

– В деревне остались.

Хитрый жук этот Прохор. Ответы из него клещами приходится вытягивать. Я собираюсь в очередной раз устроить допрос с пристрастием, но Прохор останавливается первым.

– А вот и ваш дом, глава Ксандр! – торжественно провозглашает он.

– Где?! – хором восклицаем мы с Лейлой.

Прохор указывает перед собой, а я вижу только густые кусты крапивы. Это он так пошутил, да?

– Да вот же, – вполне серьёзно говорит Прохор, не опуская руки.

Я подхожу к нему, приглядываюсь и сквозь мизерный просвет между колючими ветками вижу крохотный домик.

– Что-то он не слишком похож на дом главы, – недоверчиво замечаю я.

– Угу, – поддакивает Лейла, крутясь рядом и разглядывая дом.

– У нас так принято, – строго отвечает Прохор. – Глава – всему голова! А не живот, который только ест и пьёт.

Скептически приподнимаю бровь и смотрю на Лейлу. На её лице точно такое же выражение.

– Слышала об этом когда-нибудь? – тихо спрашиваю я.

– Нет, – отвечает Лейла и пожимает плечиками. – Так я и не отсюда.

Она вдруг морщится и потирает ладони. И морщится ещё сильнее. Как будто у неё под кожей застряли занозы, и она никак не может их достать. Заметив мой взгляд, Лейла краснеет, опускает руки и прячет их в складках юбки.

– Что там? – спрашиваю я. – А ну, показывай!

Лейла протягивает руки и отворачивается, словно нашкодивший ребёнок. Ладони Лейлы покрыты волдырями.

– Это ещё что такое?

– А-а, – тянет Прохор, едва взглянув на ожоги. – Эт наша магия!

– Какая? Магия?

Вместо ответа Прохор довольно хлопает по рукоятке меча.

Так! Стоп!

Защитники деревеньки вооружены зачарованными мечами. Старая артефактная магия. Она может остановить такую мощную нежить как леший и от простого прикосновения оставить на коже упыря – Лейлы – ожоги. А на что ещё она способна? Может ли она, к примеру, прервать связь моего Источника с магическими Силами этого мира?

Я чуть не ныряю в транс прямо на улице, около заросшего крапивой домика. Догадка верная – нутром чую! Каким-то образом местные с их древними артефактными мечами закупорили мой Источник. И теперь, чтобы вернуть мне Силу, потребуется самая малость: узнать, как они это сделали и «разделать» всё обратно.

Настроение улучшается моментально. Я щедро покрываю ладони Лейлы слоем заживляющих рун. Магия вспыхивает на повреждённой коже ярким белым светом. А когда свечение гаснет, водянистые красно-белые волдыри сдуваются и пропадают, оставляя кожу девушки девственно чистой.

– Спасибо! – смущённо шепчет Лейла.

Её щёчки мило краснеют, а реснички хлопают, как крылышки испуганной колибри. Я даже дуновение воздуха от них ощущаю.

Стою.

Жду.

…Пока раскроется истинная причина «влюблённого» поведения упырихи, а та уже тянется ко мне с поцелуем. Взгляд полон страсти, а милый ротик – острейших клыков.

Понятно, откуда ноги растут: из ж… Из желания Лейлы обратить меня в упыря.

– С этим, дорогуша, не ко мне, – осаживаю я упыриху.

– А к кому? – спрашивает Лейла, прильнув ко мне всем телом и жалобно заглядывая в глаза.

На приставания я не реагирую, и Лейла меняет тактику. Гладит меня по груди руками и томно шепчет:

– Я так изголодалась, мой господин. Мне бы поесть…

Ну так не меня же!

– Сейчас домой придём, наваришь картошки и поешь, – говорю я. – Заодно господина своего накормишь. Я тоже голоден.