Читаем Некромантия. Практическое пособие полностью

Некромантия. Практическое пособие

— Устав — это такой свод негласных правил об отношениях наставник-ученик. Мы в ответе за тех, кого приняли и обучили. — Холин откинулся на сиденьи, смотрел куда-то вперед и не спешил прикладывать амулет-ключ к активатору хода. Подкрадывались сумерки, наверное, сделалось прохладнее, но я так замерзла в подвале УМН, что сейчас блаженствовала. И тепло и уютно было не только телу, но и душе. Внутри еще бродили отголоски чужой силы, огромной, как океан. Холин, хмурый и отстраненный, казался таким… милым.

— А поедемте к нам, на ужин. Приглашаю, — выдала я. Опять же, можно будет бабку подразнить и Эфареля за одно.

Холин скосил на меня глаза, смотрел так, словно я вознамерилась над ним гнусно пошутить.

— Это просто повышенный уровень эмпатии после работы в тандеме, — сказал он. — Возможно, завтра вы пожалеете.

— Да плевать. — Я уже мысленно нарисовала в голове картинку явления некроманта у нас в доме, выходило хорошо, в меру эксцентрично и вызывающе. Вельта бы оценила.

— Не стану отрицать, что устал и хочу есть, но это будет неуместно, — продолжал ломаться Холин и меня отчего-то это ужасно раздражало. Я постаралась отвлечься и подумать о грустном.

— А я занятия в Академии прогуляла… Важные.

— Я тебе справку выдам, за пропуск по уважительной причине со своей подписью, — я обрадовалась сначала, а потом поняла, что он прикалывается.

— Она будет иметь вес?

— Моя личная подпись? Нет, но фамилия рядом, как ни печально, да.

Кстати, о личном…

— Вы имеете какое-то отношение к фонду исследований и инноваций имени вашего имени, вернее, фамилии, — путанно поинтересовалась я, глаза у Холина сделались слегка ошалевшие, пришлось пояснить про письмо. Некромант вяло отмахался от чести, так что точно был ни при чем, но отомстил мне, дернув заурчавший магмобиль с места вверх.

Почему в вечерний час пик тут так просторно мы сообразили одновременно с завопившей тревожной сигнализацией, залившей салон кроваво-красным светом, но было поздно. Мы влетели в край мигрировавшего к городу Пятна и начались чудеса. Сначала вырубило ход и мобиль провалился вниз, выдавив из легких воздух и вопль. Мой естественно. Сработали предохранители, нас снова дернуло, черный, нет, уже малиновый, магмобиль завис. Сиденья, пол и много где еще проросло шерстью, на приборной доске сидела жаба.

— Попробуете завести мобиль?

— Не думаю, что это хорошая идея.

— Как быть? Мы высоко, а левитировать на подручных средствах, как моя бабка, я не умею.

— Я, знаете ли, тоже, — немного нервно отозвался некромант, и зарылся пальцами в мех, пытаясь нащупать защелку бардачка. Жаба взирала скептически, но Холину удалось. Была извлечена матовая в прожилках вытянутая округлая штука, в красном свете выглядевшая, как чей-то орган.

— Фуу, — протянула я.

— Это спас-сфера. Рассчитана на одного достаточно крупного пассажира, так что если ты прижмешься…

Мы уже достаточно прижимались, чтобы это меня как-то особенно смутило, но лезть на колени к куратору было все же неловко. Тем более поза лицом к нему (не моя идея) была достаточно двусмысленной.

— Ладно, — сказал он, когда я кое-как устроилась, — надеюсь, мы вышли из зоны поражения. — Пнул куда-то ногой, вероятно, отключая предохранитель, и раздавил капсулу.

Есть в мире справедливость — нас выкинуло в сквере у моего дома, но по закону подлости мы все же зацепили гадское поле Пятна и после приземления, вместо того чтобы тихо развеяться, силовая оболочка спас-сферы превратилась в желе.

— Лимонное, — задумчиво произнесла я, принюхавшись, и поспешила покинуть коленки мастера.

Холин выбрался из недр сиденья, которое спаслось вместе с нами, и поскользнулся на усыпанной полупрозрачными комками траве. В качестве опоры имелась только я и дерево прямо за мной. Когда некромантские ладони облапили мою грудь, я ему вломила.

Если девушка долго нервничает, ей особо некогда обдумывать свои поступки и в ход идут инстинкты.

— Иштеришка, — сквозь подбитые зубы прошипел Холин, глаза налились тьмой, скулы заострились.

— Эксплуататор! — в тон ему ответила я, упираясь лопатками в дерево и замирая от сладостной жути.

Сердце грохотало в ушах, он был слишком близко, непозволительно, волнующе близко, невероятно суровый, восхитительно мрачный, упоительно угрожающий, такой притягательный в облаке силы и… желе. Умереть и встать! И я притянулась. Не очень-то он и сопротивлялся.

<p>Междуглавие</p>

Холодно…

Мне холодно…

Где?

Помню, как кричал, но мне заперли крик, и он метался внутри и рвал меня на части, на куски, на ошметки…

Помню твердый кипящий камень под лопатками и влажный стилет, режущий по коже льдом и ужасом.

Помню, как умолял, но мне заперли слова, и они разливались внутри меня озерами, дробились лужами, рассыпались каплями, оседали моросью…

Помню невесомый гнет чужой силы, выламывающий волю, и липкие спицы, пронзающие живое.

Помню, как умирал, но мне не позволили, заперли крик и слова, резали по коже и протыкали живое.

Ааааааааааааааааа…

Отпустите…

Отпуститедайтеуйти…