Некромантия в быту

К черному входу двинулись волшебники, обвешанные оборонительными амулетами, словно рождественские елки. Утренний воздух дрожал от количества ментальных связей и мыслей, не замолкавших в голове у магических штурмовиков. Команда зачистки дежурила на площади и не пускала случайных зевак за огороженную красной лентой территорию вокруг офиса. Никого, кроме риелторов, не должны были пропустить за заграждение – разворачивая фразой про съемки кино. Адель дышала мне в плечо, а впереди нас шли Дина, Ян и еще трое некромантов от Натана Соломоновича. Мы были готовы ко всему и затаились, спрятанные под амулетом невидимости. От него медленно отделялась голубая пленка, накрывающая нас куполом, похожим на половинку мыльного пузыря. На руках у каждого члена отряда были часы, показывающие видео с камер внутри помещения, но пока здание агентства «Ступени» пустовало в силу графика работы.

– А по какому каналу потом вашу фильму покажут? – донесся до меня зычный голос женщины в возрасте. – Хоть на родные места посмотрим.

В ответ от патрульных из оцепления донеслось что-то невнятное про «Включите «РЕН ТВ», а там в декорациях города будут носиться за рептилоидами», и – «Шутка. Обычная программа для документального краеведческого фильма». Поскольку ребята к своей деятельности подходили ответственно, я не сомневался, что ближайшую пару недель, а то и месяцев они станут бегать по округе с камерой и снимать ужасно нудное видео об истории местности и даже пустят его по местному каналу. А потом зрители еще удивляются, почему почти все образовательные документалки о разных городах такие шаблонные и неинтересные и провоцируют одновременно сон и тошноту. Потому что сняты не с душой, а для отвлечения глаз и подходящей легенды. Кстати, это касалось не только документального, но и самого обычного кино. Я даже знал затяжной сериал, который уже много лет снимали в качестве прикрытия на месте одной петербургской аномалии. Художественные фильмы, правда, ставили реже и в тех случаях, когда у кого-то из чистильщиков находились идея и запас энтузиазма.

Я замер сбоку от входа, пытаясь расслабиться. Некромант, мысли которого перепутаны, – ужасный боец. В нашем деле голова должна соображать быстро, и хорошо, чтобы она так и осталась расти из плеч. У каждого из нас своя мантра. Мне всегда помогало перебирание в голове чертежей старых домов и эскизов их интерьеров, которые я создавал в свободное время. В моей голове нарисованные линии становились материальными, объемными и превращались в тянущиеся сквозь пространство разноцветные нити. Перед моим мысленным взором шерстяные клубки превращались в резные орнаменты на потолке, строгие линии колонн и каминов. Вместе с воображением приходила и жизненно необходимая концентрация. Когда у меня находилась свободная минута, я вел публичную страницу в социальных сетях, помогая жителям старого фонда вписать предметы старины в современный декор. На самом деле так много людей было готово избавиться от старых дореволюционных печей и вынести трехметровые резные двери на помойку. Я искал предметам старины новый дом, если не мог уговорить владельцев сохранить наследие прошлых эпох. Останься я в Петербурге, то обязательно открыл бы модное реставраторское бюро, но здесь оно было просто не нужно и не принесло бы необходимого дохода. А вот навозы, напротив, были крайне востребованным продуктом. Как и экологическая экспертиза.

«Первый отряд, пошли, пошли!» – зазвучало у меня в голове.

Бирюзовый купол невидимости пополз вперед, прикрывая меня и других волшебников. Мы двигались, словно единый организм, ноги чеканили отработанные движения, и весь остальной мир словно замедлился, не попадая в наш уникальный ускоренный темп.

«Амулеты на изготовку!» – бодро прокричали в моих мыслях, когда группа захвата замерла у входа.

«Не работаем по техническим причинам! Приносим свои извинения! – Этим же голосом руководителя операции, настраивающим на бой, скомандовали в моем сознании, а потом откашлялись и сменили тон: – Черт, проклятье! «Ступени» сегодня не откроются».

Я посмотрел на объявление, повешенное на дверях у входа в офис, – обычную бумагу, распечатанную на принтере, не очень информативную для людей, но буквально кричащую – для волшебников. Первое – фирма, скорее всего, получила известия о плене и смерти Владислава и его сообщников. Второе – офис предпочел закрыться и продолжить свое, теперь уже без сомнений темное дело где-то в другом, более подходящем месте.

– Дверь – выбить, офис – обыскать, след риелторов – взять! За работу, дамы и господа!