Некромантка на службе

— Я дам Архипу один приборчик, он сможет незаметно проверить работников того предприятия, в котором трудился погибший, — предложил Осик.

— А мы, завтра, проверим общежитие, поговорим, поспрашиваем… авось, кто-то что-то знал о жизни Дункана, — решил Уолли.

Догги притормозил.

Осик выдал Архипу «сачок» — прибор для ловли «жучков» и «следилок». И объяснил, как с ним обращаться.

А Олли и Уолли напросились ехать с Архипом в промзону.

Когда все формальности были улажены, мы распрощались и отправились каждый по своим делам.

* * *

На следующий день, мы с Киром встретили Эллу около здания отделения. Девушка принесла заключение и свое согласие на работу с группой. Кир перекинулся с Эллой профессиональными фразами и довольно заявил, что уже сегодня подготовит рапорт. Единственное условие Эллы — сохранение за ней работы в морге. Устинина это вполне устроило. Во-первых, не каждый день на выезде нам требуется медицинский эксперт. Во-вторых, свой человек в морге — это большая удача.

После разговора с Эллой, мы с Киром засели в кабинете. Еще раз изучили фотографии с места происшествия, одежду потерпевшего и заключения патологоанатома.

— Смотри, Элла пишет, что состояние печени погибшего скверное, — зацепился Кир.

— Да, она слишком светлая, как мне объяснили.

— Ты присутствовала на вскрытие? — удивился шеф.

— Ага, — кивнула я.

— И… как ощущения?

— Ну… не так страшен черт, как его описывают, — усмехнулась я, — хотя процедура противная.

— Эвелина, ты меня иногда поражаешь.

— В хорошем смысле? — затаив дыхание уточнила я.

— Да. Но вернемся к покойному. В день убийства он был в состоянии легкого алкогольного опьянения.

— Это ни о чем не говорит, — пожала я плечами.

— Это может навести нас на преступника. Например, убийство по неосторожности.

— То есть, ты хочешь сказать, что два собутыльника поспорили о чем-то или что-то не поделили, в результате чего произошла драка, и один ударил другого по голове.

— Именно, — кивнул Кир.

— Твоя версия имеет место быть, НО вопрос: зачем резать труп?

— Я думаю, что когда мы ответим на этот вопрос, то раскроем преступление.

— Ребята проверяют версию с «жучками».

— Бред… — покачал головой Устинин, — но пусть проверят. Давай подробнее изучим рану. Размер раны… хм… двенадцать сантиметров на одиннадцать с половиной.

— Да уж, там не можно было бы следилок двадцать установить, — фыркнула я.

— Сто двадцать, — поправил меня Кир, — такие чипы очень маленькие и незаметны под кожей.

— Значит, вырезали что-то другое…

— Да. Тату…

— Тату? — удивилась я. — Зачем кому-то вырезать татуировку?

— Возможно, она прямо или косвенно указывает на убийцу, — рассуждал Кир.

— Если ты прав, то убийца либо был очень пьян, либо… он дурной?

— Либо он очень боится. Заметь, улик у нас нет. Мы гадаем на кофейной гуще… Убийца ловко замел следы преступления и запутал нас.

— Это точно, — расстроилась я.

— Так… смотри, эксперт пишет, что боковые надрезы были глубже и задели мышечную ткань. Предположительно, это был нож с коротким толстым лезвием. Не очень острый — края раны рваные, — зачитал заключение Кир.

— Похоже на складной нож? — предположила я.

— Все может быть…

— Если нож складной, то получается, что операцию на трупе проводилась внезапно? Не по плану?

— Имеешь в виду, что использовалось орудие, которое нашлось под рукой?

— Ну да! Если бы преступник планировал убийство, то использовал удобный наточенный нож или скальпель.

— Такая версия не исключена, — кивнул Кир. Но мы оба понимали, что никак и ничем наши версии не подкреплены. — Что еще может быть нам интересно?

— Кир, на теле Дункана были еще татуировки. Одна на плече — в виде якоря с развивающейся лентой, а вторая на груди — кажется цифры, но она плохо читается.

— Якорь и лента? Значит, наша жертва — моряк, что неудивительно в портовом городке. А то, что тату плохо читается, значит, делал ее не мастер, а местный художник от слова ХУДО. И не качественной краской, а красящим составом сомнительного качества.

— Якорь был прорисован лучше, — заметила я.

— Это ни о чем не говорит, — пожал плечами Кир. — Работа может быть другого мастера.

— Слушай, — вдруг осенило меня, — а ведь если Исидор делал тату в Диабло, то местный мастер может знать: было ли изображение у жертвы на ноге и как оно выглядело.

— Идея хорошая, НО узнать это, находясь в Ревенграде, практически невозможно. А на данный момент вряд ли начальство позволит нам уехать в командировку. Оснований для этого нет!

Ответить я не успела. Дверь в кабинет с грохотом открылась, пропуская недовольных близнецов, расстроенного Осика и спокойного Архипа.

Кир, глядя на эту четверку, вздохнул и коротко приказал:

— Докладывайте!

— У меня глухо. Работали наши приезжие на сомнительном производстве корма для животных, — начал говорить Архип.

— Почему сомнительном? — уточнил Кир.

— Санэпиднадзор и пожарная инспекция по ним плачет. А так как работает это производство уже несколько лет, то…

— Понятно! Коррупция в том районе нас ПОКА не касается. Производство имеет к нашему покойнику какое-нибудь отношение?