Некроманты любят сыр (СИ)

Зал встречающих заливали закатные лучи солнца, в которых поблескивали крошечные пылинки, ставшие теперь отлично заметными. У противоположного от выхода окна маялся от скуки мужчина в горчичного цвета плаще. Плащ он расстегнул, поэтому мятый малиновый галстук не заметить тоже было сложно. Незнакомец так сильно выделялся нарядом среди остальных прибывающих и встречающих, что глаза сами собой цеплялись за яркое пятно на сером фоне.

В очередной раз скользнув по нему взглядом, я обратила внимание на табличку в руках мужчины. Присмотрелась и прочитала «Алеста Св.». Что ж, в данном случае специфические вкусы посланника из Мухомрийска сыграли мне на руку. Пока я преодолевала разделяющее нас расстояние, думала вот о чем. На табличке просто места не хватило, или моя фамилия слишком оскорбляет его религиозные чувства?

— Добрый вечер, — поздоровалась я, привлекая внимание встречающего. — Алеста — это я.

Он вздрогнул и перестал тыкать зубочисткой забившегося в угол паучка. Видимо, так увлекся занятием, что не заметил, как я подошла. Поспешно отбросив свое орудие пыток, он напустил на себя важный вид.

— Долго ты! Все жду тебя и жду, уже и проголодаться успел. Идем скорее, у меня еще дел по горло.

Сумку понести мне не предложили, она хоть и была не тяжелая, но… наверное, я на самом деле женщина только в некотором роде. Да я бы и внимания на такую мелочь не обратила, если бы совсем рядом от нас какой-то встречающий не отобрал у красивой и улыбающейся леди ее маленький чемоданчик.

Послушно поплелась за малиновым господином, как я прозвала его про себя. Некоторое время мы шли молча, но вскоре ему надоело искоса поглядывать на меня, и мужчина заговорил:

— Слышал, ты из Либерты к нам?

Рассеяно кивнула, соображая, почему мы пошли не в сторону оживленной улицы, а свернули за здание и теперь миновали складские ряды.

— И как там столица?

— Стоит.

— Я-то тоже раньше в Либерте жил. И жил, и дела вел, но, знаешь, что-то достала меня вся эта суета. Потянуло на природу, ближе к земле. Да и конкуренция в маленьких городах ниже. Ты правильно решила сюда податься. Нечего там в этой столице ловить, все давно поделено, рука руку моет.

Нет, серьезно, куда он меня ведет? Впереди показались высокие крытые загоны, под ногами шуршала солома, а ветер донес запах… м, навоза? Ну что-то такое похожее в общем, малоприятное.

— А зачем мы сюда идем? — прислушиваясь к странным звукам, все же уточнила я.

Там кто-то невидимый будто громко фыркал и хлопал крыльями, одновременно с этим мерещился птичий клекот и еще такое, когда по железному козырьку птицы когтями царапают, только тут либо было очень много птиц, либо одна, но размером с лошадь. Лошадиное ржание, кстати, я тоже услышала.

Спутник смерил меня снисходительным взглядом и еще больше раздулся от важности, даже плечи расправил и грудь вперед выпятил, отчего его галстук встопорщился и тут же был подхвачен порывом ветра. И поскольку малиновый господин собирался что-то сказать, то открыл рот. В результате вместо пламенной речи пришлось отплевываться от щеголеватого элемента гардероба, и все впечатление от внушительной позы смазалось.

— Тьфу! Как зачем? Уж не думала ли ты, что мы до Мухомрийска по разбитой дороге всю ночь и еще половину дня ковылять будем?

Ну-у-у, я вообще ничего не думала, да и не слишком ориентировалась в данной местности. Сказано: встретят — доставят, так чего волноваться.

— Видишь ли, — снисходительно похлопал он меня по плечу, — господин Велмар о нас позаботился, даже своего личного грифона для такого случая разрешил взять.

И было в этом «нас» столько гордости и значительности, что мне стало весело. Не знаю, как обстоят дела у малинового, а вот меня жизнь научила, что если некто без особой причины решил о вас позаботиться — жди подвоха. Но тут я осознала и вторую часть фразы и потрясенно замерла.

Да он меня разыгрывает!

Целый, настоящий грифон? И я сейчас на нем полечу? Я? Совсем рядом раздался клекот и пофыркивания, из соседних загонов ему вторило лошадиное ржание.

— Чего встала, дошли почти. Вот, любуйся, только, чур, не визжать! — распорядился малиновый и картинно распахнул символическую перегородку на петлях, которая скрывала от меня только верхнюю половину животного. А на нижнюю я уже вовсю любовалась.

Богиня Пшенка, изобилие дарующая! Я сейчас полечу-у-у! Да за такой подарок судьбы я готова была расцеловать всех разом: и Палтуса, и магистра Марголиса, и даже над Мухомрийском как будто взошла радуга, отчего он заиграл в моем воображении более светлыми красками.

Мощные птичьи когтистые передние лапы переходили в могучую грудь, теряющуюся за золотистым оперением. Задняя часть тела вместе с лапами внушала не меньший восторг, аж руки зачесались, как захотелось потрогать темно-песочную шерсть зверя. Гибкое, сильное тело хищной кошки украшал длинный хвост с более длинными волосками.

— Как ты прекрасен! — выдохнула я, наверняка еще и осоловело улыбаясь при этом.

На меня уставились два зеленых глаза с вертикальными зрачками. Умнющий и внимательный взгляд как бы говорил: сам знаю, не удивила.