Некрономикон. Аль-Азиф, или Шепот ночных демонов

Гончары научились подмешиванием к глине разнообразных добавок и использованием разных способов обжига придавать своим изделиям нужные и желаемые свойства, нередко превращая их в произведения искусства. Они стали настоящими виртуозами своего дела, составляя бесчисленные комбинации из огромного количества составных частей, кропотливо пробуя каждую из них и отбирая удачные для продолжения поисков. Это позволяло им кроме обычной посуды получать изделия самого разного назначения, вплоть до невиданно жаропрочного кирпича и инструмента для оружейников. Посуда же в их руках приобретала самые разные, порой немыслимые свойства: начиная от удивительной легкости или, наоборот, тяжести, стойкости к огню и ударам – и заканчивая способностью долго сохранять различные продукты питания от порчи. А необычные пластические свойства некоторых смесей позволяли выделывать из них поистине чудесные художественные диковины.

Рудокопы получили возможность разрушать горную породу с помощью огня и грохота, в которые превращались смеси порошков, добытых из камней и растений. Это приобретение поначалу стоило им многих жертв, ибо недюжинная разрушительная сила не щадила неосторожных и неумелых. Однако со временем эти жертвы были вполне оправданы богатой добычей, многократным облегчением труда и многими сбереженными жизнями. Получив возможность проникать таким образом глубже в недра гор, рудокопы смогли добывать более богатую руду и много других полезных пород, а некоторые из них интересовали даже чужаков. Сгорающие ярким и сильным пламенем порошки, да еще и дающие при этом густой дым, стали также использоваться для подачи различных сигналов на большие расстояния, что способствовало созданию целой системы быстрой передачи сообщений. Кроме того, породы, дающие при горении сильный жар, стали использовать как топливо для плавильных печей, намного облегчая труд мастеров по литью из металла.

Ткачи были несказанно удивлены, узнав, что можно получить прекрасную нить, осторожно размотав кокон червя, питающегося листьями одного из плодовых деревьев, перед этим обварив его. Нить была легкой и прочной, ее очень трудно было разорвать и почти невозможно разрубить. Полотно, сотканное из нее, получалось удивительно тонким – сквозь него даже можно было смотреть – и легким, а также – неописуемо красивым, блестящим и переливающимся на солнце. Удивительной прочностью обладали также шнуры и веревки, сплетенные из нее. Тоненькие же шнурки для ношения украшений выглядели поразительно изящно. Кроме того, ткачи узнали, как готовить краски для этого удивительного полотна, хорошо державшиеся на нем и придававшие ему поистине неописуемую красоту. Крестьянам же, собиравшим урожаи ягод с тутового дерева, было открыто искусство выращивания червей, дающих бесценную нить, явив, таким образом, еще одно ремесло. Благодаря этому нить стали получать в больших количествах, и прекрасное полотно и прочные веревки быстро перестали быть редкостью и стали главным товаром для торговли.

Мастера по обработке драгоценных камней стали делать это по-новому. Они теперь не просто шлифовали осколки, лишь слегка обточив их. Они вытачивали на них ровные грани, располагая их в определенном порядке, который для каждого сорта камней был строго своим. Они говорили, что каждый камень по-своему ловит солнце и заставляет его по-своему играть в нем. Строгое же для каждого из них расположение граней, если точно его угадать, могло значительно улучшить эту игру. Каким образом они могли понять это расположение, осталось загадкой, ибо даже они сами не могли толком этого объяснить. По их словам, они видели, как солнечный свет там внутри бегает по мельчайшим лабиринтам, и грани стоит делать там, где он близко подходит к поверхности. Правда, кроме них, разглядеть эти лабиринты больше не мог никто. Но камни, обработанные таким образом, приобретали поистине волшебную красоту, и любоваться ими, играющими солнцем, можно было бесконечно.

Лодочники, раньше лишь долбившие челны из стволов деревьев, проникли в секреты постройки из множества отдельных частей больших посудин, которые могли выходить даже в море и противостоять сильным ветрам и большим волнам, при этом способные перевозить большое количество людей и грузов. Люди, никогда не видевшие моря, научились удивительным образом предполагать и учитывать при их постройке все особенности и опасности больших водных просторов, снабжая свои челны невиданной раньше оснасткой. Они же предвосхитили трудности, которые могли возникнуть при прокладывании пути, когда берега исчезнут из виду. Выход был подсказан тем из них, кто любил наблюдать за звездами. Они предложили использовать в качестве вех дневные и ночные светила, пути которых по небу всегда были неизменными.