Нексус

— Мы хотим, чтобы вы сблизились с одним лицом, — ответил Беккер. — С коллегой-ученым из другой страны. Мы хотим, чтобы после защиты диссертации вы подали заявку на работу в его лаборатории. Мы хотим, чтобы вы держали нас в курсе его работы.

— Вы хотите, чтобы я для вас шпионил? — сказал Кейд.

— Да.

— Зачем?

— Затем, что ученый, за которым вы должны шпионить, возможно, занимается очень нехорошими вещами, — ответил Беккер. — Убийствами. Политическими убийствами. Контролем сознания. И прочими подобными вещами.

— А почему я? — спросил Кейд.

— Потому что этот ученый вроде бы проявлял интерес к вашей работе, — сказал Беккер. — А теперь, когда мы знаем, чем вы в действительности занимались, мы видим, почему.

— О ком мы сейчас говорим? — спросил Кейд.

— Вы узнаете об этом, если согласитесь. Если нет, пойдете в тюрьму и будете гадать там.

Кейд побарабанил пальцами по столу. Шпионить за коллегой-ученым. Он чувствовал себя замаранным.

— Вы сказали «большую часть обвинений», — заговорил он. — Что конкретно вы предлагаете?

Беккер кивнул.

— Все получают условный срок и принудительное тестирование на наркотики в течение трех лет. Если они его проходят, это удаляется из их личных дел. Вы, Шанкари, Коул и Александер пожизненно остаетесь под наблюдением.

Принудительное тестирование. Запрещается использование сложной компьютерной техники, био-, нивро- и наноинструментов, включая нексус. Вы находитесь в черных списках на все виды финансирования научной деятельности. В тюрьме вы не сидите.

У Кейда помутнело в глазах. Никакого финансирования. Никакой компьютерной или биотехники. Никакого нексуса. Они забирают все, что мне дорого, подумал он. На миг у него перехватило дыхание.

— У вас все же есть одна возможность остаться в науке, — заметил Хольцман.

— Какая? — подняв на него глаза, спросил Кейд.

— Вы можете работать на меня, — сказал Хольцман. — Здесь, в УПВР, вы будете работать на благо своей страны. Под строгим наблюдением, конечно.

Лучше я столовой ложкой сделаю себе лоботомию, подумал Кейд.

— Я понимаю, что это горькая пилюля, — сказал Беккер. — Но это гораздо лучше, чем провести всю жизнь в тюрьме.

Так ли это?

Мир кружился у него перед глазами. Он никак не мог сосредоточиться. Это был сплошной кошмар.

— Есть еще одно условие, — говорил Беккер. — Вы передадите нам всю работу, которую проделали по нексусу, и ознакомите нашу исследовательскую группу с тем, что делали и как.

— Я… — начал Кейд. — Мне просто нужно время, чтобы подумать…

Беккер снова кивнул.

— Отлично. Подумайте об этом. Мы еще несколько часов можем скрывать, что вы находитесь у нас в заключении. По их истечении это будет затруднительно. А если станет известно, что вы у нас, вы станете для нас бесполезны. Вы сами себя накажете.

Охранники отвели его назад в камеру. Кейд прилег на койку и закрыл глаза. В его поле зрения снова появились лица — лица всех тех, кому будет очень плохо, если он не согласится.

А если он согласится для них шпионить? Если согласится, то, вероятно, поможет УПВР прижать какого-то ученого, который ни в чем не виноват. Он должен присягнуть организации, которая идеологически является для него почти полной противоположностью.

Но у меня появится возможность выбора, думал он про себя. Я не окажусь в тюрьме. Я буду работать на них за границей. Я смогу найти способ выбраться…

Я стану частью той системы, которую ненавижу.

Он подумал о своих родителях. Денни и Черил Лейн были учеными, специалистами по физике высоких энергий и по биологии — до того момента, когда в конце прошлого года их жизнь оборвала автомобильная катастрофа. Он мог бы воспользоваться их советом. Что бы они сказали, если бы сейчас здесь находились?

Ученый отвечает за последствия своей работы — отец снова и снова вбивал ему это в голову.

Последствия моей работы — это тюрьма для десятков моих друзей. Если только я не сделаю то, что хочет УПВР.

Целый час его мысль бегала по кругу. Независимо от того, как он это расценивает, находиться на свободе и спасти от тюрьмы друзей все же лучше, чем всех закрыть. Он не выдержит, если на его совести будет столько погубленных жизней. Он должен поплатиться за то, что причинил неприятности стольким людям. Он принял решение. И пусть оно кажется отвратительным — да будет по сему.