Нелады со звездами

— Выступления Стана вызывают у публики бурю восторга, — продолжал Таркин. — И он только что получил две премии «Грэмми», три британских награды, его музыка к фильму удостоилась «Оскара», а тираж последнего альбома достиг нескольких миллионов. Стан заработал себе целое состояние. На прошлой неделе он получил шестьдесят тысяч фунтов за то, что два часа вел дискотеку в клубе «Ибица».

Брови Белинды выгнулись дугой. Это начинало выглядеть все привлекательнее.

— При этом Стан очень милый парень. Судя по всему, скромный и застенчивый.

Все более и более привлекательно, подумала Белинда, вспоминая бассейн Брайана Стоуна. Вообще все, связанное с Брайаном Стоуном, раз уж об этом зашла речь.

— Стан сейчас самый популярный, самый знаменитый. Каждый, кому известно хоть что-либо, знает о нем.

— Это невозможно, черт побери, — надменно заявила Белинда. — Лично я о нем никогда не слышала.

Таркин дипломатично промолчал.

— Так или иначе, — добавил он, — самое замечательное в этом интервью то, что оно эксклюзивное. Стан еще ни разу не встречался с журналистами.

Белинда ехала по указанному адресу в такси, переполненная восторженными предчувствиями. К вечеру у нее уже будут три особняка в самых прекрасных уголках земного шара, флотилия «Бентли» и эскадрилья реактивных «Гольфстримов» с мраморными каминами в салоне.

Она знала, что выглядит на миллион долларов. Пройдясь утром перед зеркалом в своей спальне, Белинда удостоила себя пяти звезд. Ее безукоризненные длинные ноги на высоченных шпильках блестели от увлажняющего крема. Ногти были безупречны. Волосы ниспадали на узкие плечи шелковистым черным капюшоном. Весь вчерашний вечер Белинда провела, выщипывая ненужные волоски на лице. Под платьем-рубашкой авторской работы плавно покачивалась ее грудь, ничем не стесненная, упругая и идеально загорелая. Уступая требованиям моды, платье было почти полностью расстегнуто, максимально открывая ложбинку на груди и бедра.

Такси проехало мимо указанного дома пять или шесть раз, прежде чем Белинда поняла, что это все-таки действительно отель, как и заверял ее Таркин. Правда, совсем не тот отель, который она ожидала увидеть. Это место никак не предполагало две премии «Грэмми», «Оскара», миллионные тиражи альбома и 60 000 фунтов за двухчасовую работу.

Белинда представляла себе дом номер 20 по Эрлс-Корт-роуд изящным отелем-особняком с матовыми черными ванными, широкими кроватями под балдахинами, завешенными муслином, и мини-барами, созданными по проекту знаменитого Ронни Вуда. Или же модернистский отель из стекла и бетона, кровати, застеленные шкурами монгольских ягнят, мраморные раковины на подставках из красного дерева и кожаные кресла в стиле шестидесятых.

Но дом номер 20 по Эрлс-Корт-роуд не подпадал ни под одно из этих описаний. Как ни крути, при виде него на ум приходил только один эпитет: «убогий». Он стоял в ряду похожих друг на друга обшарпанных домов с потрескавшимися и просевшими портиками, чьи облупленные колонны демонстрировали всю свою генеалогию, обнажив многочисленные слои краски самых невообразимых оттенков. На окне, выходившем на улицу, опять же ничем не отличавшемся от соседей, за грязным стеклом красовались два чайника и пакет с молоком.

Здание это выделялось среди своих собратьев только тем, что остальные носили громкие названия вроде «Королевский дворец» или «Эльдорадо», а владельцы дома номер 20 были или слишком честны, или слишком ленивы, чтобы украшать свое заведение подобными высокопарными вывесками.

На стеклянных дверях висела табличка «Есть свободные номера», под которой была леденящая душу надпись: «Обслуживаются пешие туристы». То обстоятельство, что заведение радушно открывает двери перед пешими туристами, которых Белинда едва ли причисляла к людям, выходило за рамки ее понимания. Однако, поскольку в этих малообещающих стенах обитала надежда на богатство и славу, у нее не оставалось иного выхода, кроме как переступить через порог ногой, обутой в лучшие туфли от «Маноло».