Нелегал

— Так вот…список…Когда Рюмина арестовали, он пытался выйти на ваших руководителей. — Комарова вдруг смутилась, — Извините, я не в упрек. И не с целью Вас задеть.

— Да чего уж там. — Я махнул рукой. — Все верно говорите. Мои руководители. Просто сейчас я хочу избавиться от их руководства. Продолжайте. Ничего страшного.

— Хорошо. Так вот. Рюмин пытался выйти на контакт. Но уже не сам. Его отправили в Лефортово. Он понял, что прежние покровители хотят его потопить. Это тоже закономерно. Подобные исполнители всегда в определенный момент становятся лишними. Поэтому он рассчитывал на противоположную сторону. Но те либо не поверили, либо требовали доказательств. А этого у Рюмина не было. Однако, он знал, у кого есть.

Комарова грустно улыбнулась. Она редко проявляла эмоции при разговорах о Ершове. Но сейчас я отчетливо понял, как сильно Александра Сергеевна горюет о Викторе Николаевиче.

— Вы про Вашего деда?

— Да. Но до конца воспользоваться всей этой ситуацией Рюмин не смог. Его расстреляли. Дальше — период затишья. За дедом приглядывали, хотя не трогали. И вдруг за два года до смерти, началось все заново. Я думаю, к нему, к деду, кто-то приходил. Или встречался. Не знаю… Но почему спустя столько времени? Почему, если изначально словам Рюмина на западе не придали значения, через столько лет в них поверили?

— Вы помните версию? Про человека из списка. Которому совершенно не хочется быть агентом, а вот новая жизнь вполне устраивает. Со мной ведь такая же история приключилась.

— Помню. Но смотрите… Допустим, этот человек занимает сейчас высокую должность. И тогда тоже занимал. В Америке, имею в виду. Он ведь не просто так начал беспокоиться. Верно? Должны быть для этого причины.

Комарова смотрела на меня по-особому. Как на настоящего партнера. Мы с ней даже за эти десять минут разговора ни разу не сцепились. Реально анализировали ситуацию, пытаясь разобраться, как нам лучше поступить. Черт… Мне нравится такое сотрудничество.

— Да сколько угодно. — Ответил я Александре Сергеевне. — Вот ставлю себя на его место. К примеру, все эти годы я ждал, когда придут. Потом перестал ждать. Начал надеяться, что этого не случится. Но оно случилось. А теперь представьте, того человека. Вы же сами говорили, у одного человека из списка была конкретная задача — проникнуть в ЦРУ. Ровно, как моя — служить в Комитете. Просто он, в отличие от меня, решил не ждать. Тем более, с их группой вон какая ерунда вышла. Отличный шанс реально исчезнуть. Имею в виду, исчезнуть тому, кем он был раньше. А для этого нужно лишь убрать Ершова. И все. И не останется никого. Ни единой души, знающей, кем этот человек является на самом деле. Вполне достаточно этой причины. Уверяю вас. Просто никто не учитывал фактора неожиданности в Вашем лице.

Я представил, как охренели все — чекисты в Союзе и црушники в Штатах. Когда выяснилось, эти годы Ершов готовил свою единственную внучку к тому, чтоб она обеим спецслужбам показала Кузькину мать. А еще, что список по наследству перешел к девчонке. Виктор Николаевич знатно нагнул обе конторы. Правда, девчонке жизнь тоже подпортил. Ну, тут, пожалуй, выбора у него особо не было.

Комарова молча снова отвернулась к окну. Она усиленно о чем-то думала.

— Мы поедем к Ведерникову? — Спросил я Александру Сергеевну.

— Думаю, нет. Ведерников — верный рыцарь Нины Ивановны. Она — главный идейный вдохновитель в их паре. Нам нужно быстрее вернуться в город и поговорить с Филатовой. Тот мужчина. Вадим…Скажите, Вы ведь знаете, что за мной следит один гражданин? Красивый. Похожий на киноактера. Типаж Ланового. Или Соломина-старшего. Это ваш?

— Вы имеете в виду, лично мой? — Я усмехнулся. — Нет. Мы даже не знакомы. Официально. Но думаю, да, наш. Вадим, который оттирается рядом с Филатовой и тот гражданин, который ходит за Вами, одно и то же лицо. Просто…

Я замолчал, соображая, насколько могу быть откровенным с Комаровой. По идее, на сто процентов. Должен бы, по крайней мере. Не считая лишь своей настоящей личности. И то, потому, что к такой правде Комарова вряд ли готова морально.

— Продолжайте. Мы же договорились, что поможем друг другу. — Александра Сергеевна поняла мои сомнения верно.

— В общем…Лиличку вербовал тоже Вадим. И тоже, подозрительно похожий на актёра. Соответственно, на данный момент, обо мне и о вас знают только несколько человек. Этот Вадим — он в курсе о нас обоих. Не до конца понимает, кто я. Но точно, наверняка, знает, кто Вы. Лиличка — мой связной. Тут вполне понятно. О деле Ершова она вообще ни в зуб ногой. Филатова…Думаю, Нина Ивановна понятия не имеет, кто я. И думаю, она понятия не имеет, кто Вы. Однако, ее связь с этим Вадимом вполне очевидна. Вы правы. Нам срочно нужна Ниночка. А потом нам срочно нужен этот Вадим. Тогда, возможно, появится понимание, как действовать дальше. Едем в город.

Мы снова замолчали. Каждый думал о своем. Не знаю, какие мысли одолевали Комарову, а я вдруг вспомнил свою прошлую жизнь. Настоящую.