Нелегал

– А секрет прост, как оказалось. Считать себя честным и принципиальным намного легче и утешительней, чем признаться хотя бы самому себе, что ты бесхребетная размазня. Ответь всего на один вопрос, и не мне, а себе: ты-то Лиле зачем нужен, такой… такой никчемный?

Последнее слово он почти что выплюнул.

* * *

Ледокол налил себе на два пальца дорогого коньяка и выпил залпом. Вообще-то марочный напиток двадцатилетней выдержки он берег на случай какого-нибудь торжества, например на третью годовщину его с Настей совместной жизни. Но теперь авторитет хорошо понимал, что может до этой круглой даты и не дожить, будет обидно, если коньячок достанется кому-то другому.

Аккурат прошлым вечером Ледокол таки разыскал Слоняру, залегшего на дно у своей родни, и заставил рассказать все: и о предательстве Лешего, и о его планах, и о секретной нычке. И о смерти, ясное дело, хотя браток, застав на месте только дымящиеся машины и остывающие трупы, толком ничего не знал.

Старый авторитет не особо переживал по этому поводу: его и раньше предавали. Жаль, конечно, усилий, вложенных в Лешего, но собаке собачья смерть. Простая истина – «грубо работаешь – мало живешь» – до него так и не дошла. А у Ледокола появился повод еще раз порадоваться своей интуиции: он нутром хищника чуял, что работать грубо в деле с «прокейном» нельзя, и теперь убедился, что был прав на все сто.

По дороге в секретную нычку Лешего авторитет хорошенько обдумал ситуацию. Леший нашел себе крышу, но Слоняра понятия не имел, кто эта крыша. Первейшее подозрение падало на Князя: он вполне мог протухать, кто крышует Ледокола, ибо сам из ментовской кухни. Однако попытки вызвонить ничего не дали: Князь отключил мобилку. Шестое чувство бывалого уголовника подсказало: все, баста, надо умывать руки. Черт с Ибрагимом и его дешевой наркотой, Ледокол и раньше неплохо себе жил, обойдется без дополнительных прибылей и дополнительных проблем.

Но настоящее потрясение ждало его на заброшенном складе. Здесь Ледокол нашел всех, и Лешего, и Князя, и самого Ибрагима. Трупы Лешего и его людей уже основательно воняли, тела боевиков картеля пока еще не успели начать разлагаться по-настоящему, стало быть, вся драма разыгралась тут в две серии. Вначале, как и говорил Слоняра, «прокейн» явился вызволять похищенную подругу. Что тут делали Ибрагим и Князь – вопрос на миллион, но без ясного ответа. Зато, раз Князь знал секретную базу Лешего – значит, сговор между ними доказан. Смысла, правда, особого в этом нет: оба мертвы.

Детальный осмотр места происшествия позволил понять примерное развитие событий. Стул, лежащий на боку, трансформатор для пытки электрическим током, канистры с бензином, опрокинутый треножник с камерой, обгоревший мертвец, уткнувшийся головой в ноутбук – все говорило о том, что тут должна была произойти казнь. Да только не срослось. Палачи сами стали жертвами.

Люди погибали разными способами – от пуль, от топора, у одного свернута шея, трое, включая Ибрагима и Князя, основательно обгорели. Ледокол обратил внимание, что машины во дворе нетронутые, кроме двух сгоревших, некогда принадлежавших Сундуку и Лешему. Но серебристого «Порша», на котором Ибрагим приезжал на встречу в клуб, нет. Либо он решил воспользоваться менее броской машиной, либо…

Повинуясь внезапной догадке, авторитет позвонил Плешивому и велел посмотреть, что происходит во дворе дома Ломщика. Через четверть часа тот сообщил, что тачка Ломщика стоит во дворе, а гараж закрыт.

Итак, все стало на свои места. «Прокейн» расправился с Ибрагимом, забрал его «Порш» в качестве трофея и спрятал в гараже. Дерьмовая новость: ведь теперь Ледокол на очереди следующий. Делать нечего – осталось только бить на опережение. Грубо работаешь – мало живешь, но другого выхода нет.

Авторитет дал Плешивому указание подождать, пока «прокейн» появится из дома, и грохнуть на месте. Возникла заминка: тот немыслимым образом забыл, как выглядит цель.

– Плешивый, мать твою налево! Ты же видел его всего несколько дней назад!! У тебя же фотографическая память на лица!!!

– Шеф, виноват – сам не знаю! – оправдывался киллер. – Век воли не видать, но вот не помню я лица!

– Значит, грохни любого мужика, который выйдет из дома! – велел Ледокол.

Затем он посадил у себя четверых надежных парней, вооруженных автоматами, а Настю отправил в отель. Будь что будет.

Приехав домой, авторитет позадергивал шторы на окнах и проинструктировал охрану, затем разместился в своем кабинете и позвонил Плешивому, узнать, как дела. Но ответил ему совершенно незнакомый голос:

– Алло? С вами говорит дежурный врач «Скорой помощи»…

Ледокол в отчаянии швырнул мобильный в стену, и тот разлетелся на куски. Он уже бесконечно сожалел, что ввязался в дело с «прокейном», но отлично понимал, что назад дороги нет.