Нелегал

– Я совсем забыла тебе сказать, что у нас дома ты тоже попал на камеры. Пока ты спал после того, как тебя тряхнуло током, я зашла на наш домашний сервер и просмотрела записи. Понимаешь, камерам как-то безразлично, что у тебя там на лбу начерчено. Тебе руна эта очень идет, честно. Но камере все равно. На записях очень хорошо видно и твой цвет кожи, и уши. Как ты думаешь, будет твоя магия работать через видеозапись?

– Йоклол бы сожрала! – воскликнул маг и ударил кулаком в ладонь, да так, что рана тотчас же отозвалась болью, а котенок испуганно спрыгнул с кровати.

Он прокрутил в голове возможные варианты. Руна действует на людей, но на записи это будет уже не руна, а ее изображение. И потому любой сразу же поймет, лишь взглянув на телевизор, что перед ним – чужак.

– Надо что-то с этим сделать, пока никто из твоих родных не увидел записи!

– Я уже сделала, – успокоила его Марго, – стерла их сразу же. Но в магазинах записи остались. В принципе, я думаю, что ничего страшного не будет, подумают, что переодетый человек. Но надо быть поаккуратней с камерами.

Тирр глубоко вздохнул.

– Пожалуйста, скажи, что хотя бы на сегодня плохие новости кончились, – попросил он.

– Ну ладно. Так и быть, больше у меня плохих новостей нет. Иди сюда, Пушок, на ноги ложись. – Она посадила котенка в ногах, а сама легла поверх одеяла на кровать рядом с Тирром и сказала: – Да уж, денек выдался безумный. Ты мастер влипать в переделки. Впредь, прежде чем что-то отколоть – советуйся со мной хотя бы, хорошо?

– Хорошо, – согласился маг, – а теперь, поскольку я ранен, не возьмешь ли ты на себя труд приготовить покушать нам на троих?

– Сейчас что-то соображу. И у тебя вроде вино еще оставалось. После такого денька и выпить не грех.

– О да, – согласился Тирр, – хотя бы за то, чтобы на этом наши неприятности закончились.

* * *

Новый день принес Сергею крайне приятный сюрприз: стоило ему появиться на работе, как поступил звонок. Санитар одной из больниц, заступив на смену после отпуска за свой счет, в первой же палате наткнулся на знакомое лицо. Лицо это, Дмитрий Удовичев с погонялом Митяй, разыскивалось по нескольким делам, в том числе за ограбление этого же санитара, уже давно, и теперь у Сергея появилась возможность закрыть сразу три дела, в том числе два поросших мхом висяка. Мир, населенный шестью миллиардами – до невозможности тесен, и преступникам стоило бы знать это в первую очередь.

Приехав с оперативной группой в больницу, Морин выяснил, что подозреваемый – действительно тот, кто ему нужен, однако никакой возможности доставить его в тюремную больницу нет.

– Пациент совершенно нетранспортабелен, – заверил врач, – мы его с трудом вытащили, но попытка перевезти его куда-либо может закончиться летально.

– В таком случае – не могли бы вы перевести его в отдельную палату, чтобы приставить к нему охрану? Прямо тут в коридоре ребята будут очень в глаза бросаться.

– Денька через три приходите, – посоветовал реаниматолог, – тогда уже сможете его со всеми предосторожностями забрать к себе в каталажку. А пока, если очень хотите, можете оставить кого-нибудь тут в комнате отдыха. А отдельных палат у меня просто нет. Есть, но заняты все.

– Преступники и раньше сбегали из больниц, – заметил Сергей, раздосадованный легкомысленностью врача.

– Ну конечно, – с сарказмом согласился тот, – даже если этот крут настолько, чтобы уйти, унося под мышкой аппарат «искусственного сердца», дальше, чем позволит длина электрического кабеля, он все равно не сбежит.

– Понятно. Пациент хотя бы в состоянии ответить на несколько вопросов?

– Ну если только вопросов. Устраивать в моем отделении допросы с пристрастием я вам не позволю, смекаете? И ведите себя тихо-тихо: там и помимо вашего клиента больные есть.

Однако Митяй оказался то ли слишком плох, то ли слишком умен для несознанки и прочих осложнений, потому согласился сразу же подписать чистосердечное признание по всем трем выдвинутым обвинениям.

– А как это ты умудрился в реанимацию-то попасть? – полюбопытствовал Сергей, пряча подписанное Удовичевым и врачом как свидетелем признание в папку.

– Ай, – вяло махнул рукой Митяй, – че ты издеваешься, гражданин начальник? Прям вот на дело пошел – и схватило. И меня, и кореша моего.

– Да я не издеваюсь. А какое дело? И кто кореш?

– Не-не, ты нам дело не шей. Сказано же – только пришли, и ничего сделать не успели. Прям вот на месте и слегли оба. С улицы «Скорая» забрала, никуда не залез и ничего не взломал!

Врач сделал красноречивый жест: пора закругляться.

– Ну давай, выздоравливай, медвежатник, – хмыкнул Морин, покинул палату и уже в коридоре спросил реаниматолога: – А откуда его «Скорая» привезла? И что, его подельник тоже схватил приступ?

– Вот-вот, – кивнул тот, – тогда на дежурстве коллега мой был – так рассказывал и мы все удивлялись. Аккурат двоих с идентичным диагнозом привезли, но у одного затем таинственным образом пропали симптомы, и мы его выписали. А адрес – сейчас справлюсь.