Нелегал (том I)

— Квалификация подходящая, — подтвердила Лизавета Наумовна, — да и людей нам катастрофически не хватает. Ничего не предвещало ведь, как говорится.

«Или это не Звонаря идея, а личная инициатива Лизаветы? — подумал тут я. — А ну как ситуацией воспользовалась и решила мной дыру заткнуть?»

Заведующий отделением принял заранее подготовленные документы, бегло их проглядел и подмахнул без единого вопроса, после чего отфутболил нас в канцелярию.

— Я их просто опросить собирался! — возмутился я уже в коридоре.

Лизавета Наумовна только улыбнулась.

— Не дуйся, Петенька.

— Да как не дуйся-то? Я отдохнуть летом хотел! Два года в отпуске не был!

— Ты уже свой месяц отгулял, насколько знаю.

— Это сессия была!

— Можешь отказаться — только учти, эту группу в карантин поместили, доступ посторонних к ним категорически запрещён.

Я даже остановился от удивления.

— В карантин? На кой чёрт? Они ведь не заразные!

— По распоряжению руководства, — пожала плечиками Лизавета Наумовна, — во избежание распространения панических слухов. Сам понимаешь, как ситуацию представить можно. Из полусотни человек не больше десяти инициацию без осложнений прошли. Ещё столько же на Кордоне под наблюдением оставили, ну а с самыми запущенными случаями нам разобраться поручили. И твоя помощь точно лишней не будет.

— Сезон отпусков? — понимающе вздохнул я.

— Сезон отпусков, — подтвердила Лизавета Наумовна.

В канцелярии мы надолго не задержались, там у меня приняли документы, оформили допуск в карантинный блок и включили в график дежурств, после этого Лизавета Наумовна вызвалась показать рабочее место.

— Вести будешь пятую палату, — предупредила она. — Там четыре человека, все под блокиратором. Состояние внутренней энергетики крайне нестабильное, на центральный узел и входящий канал лучше не воздействуй, если только опосредованно.

Я покивал, а когда Лизавета представила меня четвёрке хмурых парней, первым делом взялся проглядывать их анамнезы.

— Ну вы прям меня напугали! — заявил я в итоге. — А тут нормально, тут есть с чем работать!

— Вот и работай! — напутствовала меня Лизавета и покинула палату.

— Ты прям светило медицинское? — проворчал один из парней.

— Да уж хватает опыта, — усмехнулся я в ответ. — Похлеще отклонения были, и без госпитализации обошлось, на ногах перенёс.

Тут я душой нисколько не покривил — другое дело, что виток у меня был девятый, а не как у этих — пятый. У этих стандартные осложнения куда серьёзней проявиться могут, вплоть до летального исхода.

— И как сейчас? — заинтересовался один из операторов.

— Нормально. И с вами всё хорошо будет, если рекомендациям следовать станете.

— А долго нам тут куковать? — спросил третий.

Я озадаченно поскрёб затылок.

— Да по идее к началу учебного года выписать должны. К равновесному положению внутреннюю энергетику ещё раньше приведут, но наверняка под наблюдением до конца августа оставят. Плюс придётся упражнения для самокоррекции освоить.

— Что за упражнения ещё?

— О йоге слышали? Ну а вам сверхйогу пропишут. Если филонить не станете, к концу семестра остальных нагоните.

Тут уж я проявил неоправданный оптимизм, но в любом случае дальше всё будет зависеть исключительно от их собственного усердия, а не потуг медиков.

— Сам-то нагнал? — с нескрываемым недоверием спросил первый из ребят.

— И перегнал даже, — уверил я его. — Серьёзно! Но это я просто в институт поступить смог, а остальные нет. Здесь условия лучше.

— А раньше где был?

— В другом месте, — уклонился я от прямого ответа и сказал: — Мне в студсовете поручили ситуацию с вашей инициацией прояснить для предотвращения таких инцидентов в будущем. Можете на несколько вопросов ответить?

Моё предложение никакого воодушевления у пациентов не вызвало, не иначе расспросы у них уже в печёнках сидели, и я достал из портфеля колоду, предложил:

— Обмен?

Парни оживлённо закивали, один сразу взялся тасовать карты и уточнил:

— Что рассказывать-то?

— А что другим рассказывали?

— Кому — другим? Нас никто ни о чём не спрашивал, сразу на медобследование отправили!

Я хмыкнул, собрался с мыслями и перечислил:

— Кто привлёк вас к эксперименту? Что вам обещали за участие? Упоминались ли возможные осложнения?

— Ты прям как опер, который показания сверяет, — впервые нарушил молчание последний из четвёрки, так и лежавший лицом к стене. — Нас виноватыми и сделаешь, да?

— Студсовету какой в том прок? — спросил я в ответ.

— Да ты ж медик! Вечно своих покрываете!

Я предъявил удостоверение секретаря дисциплинарного комитета студсовета, и парни слегка оттаяли, начали отвечать на вопросы. Увы, как и следовало ожидать, отобрал их и склонил к участию в эксперименте по контролируемому прохождению инициации доктор Ломовой. В технической работе ему помогала мужеподобная ассистентка, а доцент Резник с соискателями не общался.

«Отбирал», — написал я в блокноте, подчеркнул это слово два раза, ещё и обвёл.