Нелегал (том I)

Я запираться не стал, выложил всё как на духу. И пусть отнеслись к моей версии без особого воодушевления, но и сходу отметать её не стали. Георгий Иванович поднял трубку и трижды крутанул диск телефонного аппарата. Первым делом он поручил кому-то из оперативников съездить в изолятор горбольницы и снять показания с пациентов из числа подопытных кроликов Резника, после этого заказал разговор с Кордоном и распорядился прошерстить рабочие документы доктора Ломового. Собирался ещё запросить информацию по проекту из института, но Эдуард Лаврентьевич его остановил и посоветовал для начала позвонить в секретную часть.

— У них по всем серьёзным исследованиям материалы собраны, — сказал он, так и оказалось.

— Если обработке гипнокодами и в самом деле подверглись обе группы соискателей, — пробормотал Городец, наскоро просмотрев документы, — придётся брать гражданина Резника в разработку.

Альберт Павлович презрительно фыркнул.

— Его там и близко не было. Всё на Ломового свалит.

— А это мы ещё посмотрим! — буркнул Городец, вновь позвонил на Кордон и на сей раз приказал опросить всех, кто имел хоть какое-либо отношение к реализации проекта, вплоть до работавших в те дни вахтёров.

Эдуард Лаврентьевич закурил, стряхнул с папиросы пепел и многозначительно произнёс:

— А ведь это диверсия, товарищи! Проваленный эксперимент ещё можно списать на банальную ошибку, но инициатива по его дальнейшему масштабированию — вредительство чистой воды! Когда бы ещё эту аферу на этапе апробации разоблачили! Институт бы кучу денег от действительно перспективных исследований успел отвлечь! А сколько человеко-часов высококлассных специалистов в трубу вылетели бы? — Он вновь затянулся. — И это не банальная халатность! Тут надо зарубежные следы искать, наш хлеб! Я считаю, следует незамедлительно поставить в известность руководство!

Старший советник Спас одобрительно улыбнулся.

— Красиво дело шьёшь. Уважаю.

Приютивший нас специальный агент аж взвился.

— Илларион Валерианович! Я бы вас попросил!

Тот благодушно рассмеялся.

— Да шучу я. Шучу. Ты ещё возможную дискредитацию института упомянуть забыл.

Городец недовольно поморщился и заявил:

— Прежде чем что-либо предпринимать, дождёмся звонка из больницы. Пока конкретика не появится, никто нам санкцию на задержание Резника не даст.

Эдуард Лаврентьевич тяжко вздохнул, вдавил папиросу в пепельницу и спросил у меня:

— Пистолет где взял?

— У нападавших отобрал.

— Да не лепи ты горбатого! Не отследят его, не развалится твоя версия?

— Пистолет я нашёл, — ответил я в общем-то чистую правду. — Его кто угодно найти мог, так полагаю.

Необычайно молчаливый сегодня Альберт Павлович лишь улыбнулся уголками губ и уточнять мои показания не стал, хоть явно сообразил, что я в своё время самым бессовестным образом проигнорировал его приказ избавиться от оружия.

Как бы то ни было, специального агента ответ всецело удовлетворил.

— И вот ещё какой момент, — указал он на меня. — Если Петра в изоляторе срисовал кто-то из людей Резника, ему и о визите оперативников сообщат! Надо незамедлительно документацию изымать, пока все улики не уничтожили.

— Всё что можно зачистить, давно зачищено, а свидетелям из числа соискателей рты никак не заткнуть, — покачал головой Георгий Иванович. — Сбежать — не сбежит. О наружном наблюдении я распорядился… так скажем… некоторое время назад.

— О, как! — оживился Спас. — Во взломе инсценировку заподозрил? Вот это чуйка!

Городец скривился так, будто лягушку проглотил.

— Нет, просто новые обстоятельства вскрылись. Подозрения, так скажем, которые к делу не подошьёшь. Давайте сейчас не будем об этом.

«Новые обстоятельства» — это либо Лизавета Наумовна до Альберта Павловича моё сообщение донести успела, а тот им с Городцом поделился, либо Митя патрону полный расклад сдал, пока я в дороге был.

Зазвонил телефон, Георгий Иванович поднял трубку, выслушал сообщение и, поблагодарив собеседника, вернул её на рычажки.

— Готовы результаты экспертизы изъятого на месте происшествия ножа, — оповестил он всех. — Длиной и формой клинок соответствует орудиям убийства Чертопруда и Красовского.

Знакомыми показались обе фамилии, я порылся в памяти и припомнил, что профессор Красовский был заведующим кафедрой системной оптимизации до Орлика. Зарезали его в начале года.

— Ну вот! — вскочил на ноги Эдуард Лаврентьевич. — Они и Орлика подорвали, и кадр из оперчасти тоже на их совести! Это же натуральная диверсионная ячейка!

— Формально — террористическая, — отметил Спас.

— Пока что у нас есть только излишне впечатлительная барышня и её дружок-социопат, — спокойно произнёс Альберт Павлович. — Никаких улик против Резника нет.

Городец тяжело вздохнул и поднялся на ноги.

— К себе пойду, — объявил он. — А вы тут продолжайте. И, Эдуард, дай ему нитку с иголкой, пусть рубашку в порядок приведёт.

Майор оставил нас, а я взялся штопать оставленную ножом прореху, но почти сразу меня отвлёк Альберт Павлович,