Нелегал

Евтихий видел, как его противник, весело скалясь, поднимает меч. Более того, Евтихий даже знал, как следует отразить этот удар… но не смог. В следующее мгновение солдат уже лежал на земле. Было холодно и сыро, от головокружения поднималась дурнота — и почему-то отчетливо выступило очень давнее, детское воспоминание о том, как когда-то Евтихий помогал матери разделывать рыбу и порезал руку ножом. Глубоко порезал, до кости. Тогда было не столько больно, сколько ужасно противно. И еще годы спустя Евтихию иногда снилось это ощущение — входящего в плоть лезвия — и он просыпался в отвратительном настроении.

Сейчас все вернулось.

Он успел еще увидеть падение золотой великанши: она рухнула и пропала среди деревьев, погребенная под десятками набросившихся на нее троллей. Броэрек так и не успел до нее доскакать — исчез.

* * *

Нитирэн слышал зов золотой великанши так отчетливо, словно она действительно обращалась к нему по имени. Не разбирая пути, сокрушая всех, кто вставал у него на дороге, — будь то обеспокоенный друг или разъяренный враг, — Нитирэн упорно пробивался к ней. Только она сейчас имела значение.

«Я — тот, кто тебе нужен! — мысленно заклинал он ее. — Не тронь их, оставь. Они — никто для тебя. Ты искала меня, я иду».

«Пусть умрет вместо тебя твой дахати! — смеялась великанша. Ее длинный меч рассек одного из троллей почти пополам, ударом ноги она переломила спину еще одному, упавшему. — Что же ты не привел мне на убой своего дахати? Я знаю глупый обычай троллей!»

«Ты не знаешь наших обычаев, — в груди Нитирэна все дрожало от едва слышного рычания. — Случается, дахати должен умереть вместо вождя, но чаще все происходит иначе: вождь умирает за свой народ. Я покажу тебе, как это выглядит, глупая женщина».

«Да, сделай милость, — неслышно смеялась великанша с алмазными волосами. — Покажи мне, как ты умираешь… Присоединяйся к остальным нечистым тварям, которых я уже убила».

И тут он догадался о том, кто она такая.

Ей не стоило насмехаться над ним. Он узнал ее смех. Тролли многое могут сказать о живом существе по тому, как оно смеется. Нитирэну внятны стали многие вещи, которые его противница скрывала под обличьем непобедимой волшебной великанши от других участников сражения. Теперь он знал, что она обладает большой властью над людьми и эльфами, что она не любит мужчину, за которого обещала выйти замуж — не любит по-настоящему, так, как троллиха бы любила своего избранника, так, как любит Атиадан своего Авденаго, например.

Нитирэну открылись ее тайны. Прямая в разговорах, честная в общении и бою, все-таки она кое-что скрывала от своих. Ради общего блага, разумеется. Вся ее жизнь посвящена общему благу. О, у нее имеются чрезвычайно нехорошие секретики. Нечто такое, что с удивлением узнает ее наследник.

Предводитель троллей ни мгновения больше не сомневался в том, что золотая великанша — не кто иная, как защитница Гонэл.

Огромная радость наполнила его грудь, и он помчался к ней навстречу, заранее уверенный в победе.

Великанши не существует. Нужно лишь уничтожить иллюзию.

— Плащ! — кричал на скаку Нитирэн. Во всю глотку он орал своим троллям: — Срывайте с нее плащ! Срывайте плащ!

Великанши не существует. Ее вызвал к жизни волшебный плащ — один из роковых даров Джурича Морана, о которых ходили многочисленные легенды. Плащ, некогда принадлежавший защитнице Ингильвар. Как и многое из сотворенного Мораном, этот плащ был сделан Мастером походя, когда тот, поддавшись жалости или любопытству, сам о том не задумываясь, подарил обыкновенному человеку невероятное могущество. Плащ, способный изменять внешность, превращать своего носителя в воплощение мечты.

Ингильвар мечтала быть красавицей, и плащ сделал ее красавицей.

Защитница Гонэл жаждала сделаться непобедимой воительницей, и плащ превратил ее в золотую великаншу.

— Срывайте плащ!..

Когда Нитирэн подлетел к предводительнице эльфийского воинства, перед ним на земле лежала груда золотых доспехов, а внутри барахталось, как в скорлупе, жалкое изломанное существо. При падении Гонэл повредила спину. Но она все еще не сдавалась, хотя теперь ее ослабевшие руки с трудом поднимали великанский меч.

Тролли расступились, пропуская своего вождя. Одним движением Нитирэн рассек ремни огромного доспеха, и они распались, рассыпались. Низко наклонившись, тролль заглянул в лицо Гонэл. Она часто дышала, ее лоб покрылся испариной, но глаза были холодны и спокойны.

— Я узнал тебя, — проговорил Нитирэн. — Ты обманула всех, но только не Нитирэна. Гонэл. Ты — защитница Гонэл.

Она тяжело вздохнула. Нитирэн присел рядом на корточки. Тьма снова сгущалась, рваные раны тумана медленно затягивались, и скоро на обозримом островке не осталось никого, кроме Нитирэна и Гонэл. Где-то очень далеко кипела битва. Сейчас это не имело никакого значения.

Помолчав, Нитирэн негромко произнес:

— Я спасаю тебя от нежелательного брака.

Гонэл вздрогнула. Впервые в ее взгляде появился интерес к троллю. Ее губы шевельнулись, однако с них не сорвалось ни звука.