Нелегалы. Молодый, Коэны, Блейк и другие

Перед тем как отправиться в Лондон, мы несколько недель жили под видом новозеландских туристов в Швейцарии. В этой стране нам необходимо было познакомиться с организацией банковского дела и наладить контакты с влиятельными людьми, чтобы заручиться их рекомендациями для открытия собственного текущего счета. С этой целью мы завели несколько полезных контактов и договорились в дальнейшем поддерживать почтовую связь.

В Лондон прилетели под самый Новый год, устроились в гостинице на Пикадилли и в тот же вечер заказали в ресторане «Лайонс» новогодний ужин…

Сразу после рождественских праздников началось изучение города, а потом пошли серые будни выполнения задания — поиски помещения для организации бизнеса и квартиры для жилья. На быстрый успех мы, конечно, не рассчитывали, так как знали, что англичане редко идут на сближение с иностранцами. От общения с лондонцами мы с первых дней испытывали какое-то двойственное чувство: что-то нам нравилось, другое вызывало недоумение и даже раздражение. Мы, американцы, привыкли бурно проявлять свои чувства, а они — нет, они страшно замкнуты и хладнокровны. Дальше слов «здравствуй» и «прощай», «хорошая погода сегодня» дело никак не шло. Уж, казалось бы, на что просты и ясны слова «да» и «нет», однако у англичан они почти неопределенные обтекаемые выражения — «по-видимому», «пожалуй», «мне кажется». У нас в Америке в праздничные дни всегда все двери открыты настежь, люди веселятся всюду, а в Лондоне в такие дни улицы словно вымирают, каждый англичанин веселится в кругу семьи, по принципу: мой дом — моя крепость. Если говорят, что чужая душа — потемки, то душа британца — сплошной мрак. Оставалось только набраться терпения и уповать на «его величество случай», который нам пришлось заранее готовить и ждать.

Более-менее сносные отношения мы установили лишь в конце зимы с одним клерком, которого удалось разговорить благодаря единственно откровенному предмету беседы у англичан — о подступавшей весенней погоде. Именно она позволила «сломать зимний лед» замкнутости, завязать с клерком знакомство и через некоторое время узнать от него адрес фирмы, занимавшейся обменом жилья и сдачей квартир в аренду. Десять дней я ездила в эту фирму в надежде найти то, что нужно, и только на одиннадцатый день мне предложили коттедж в районе Кэтфорда, в тридцати километрах от Лондона. Его хозяин-профессор уезжал на год со всей семьей в США, где ему предстояло пройти стажировку в Корнеллском университете.

Решив одну задачу, мы приступили к выполнению другой — подготовке условий для вхождения в книжный бизнес, то есть к осуществлению первого этапа легализации. Для этого надо было сначала подобрать помещение под торговый зал. Вот тогда-то и пришлось мне походить по неведомому Старому Свету и убедиться воочию, а не по проштудированным в Москве десяткам книг об Англии, что Лондон — это действительно, как выразился Бенджамин Дизраэли, целая страна, а не просто город. Два месяца поисков оказались не напрасными: в конце концов мне удалось найти очень удобное помещение для развертывания нашего дела. Причем в самом центре города, близ знаменитой Трафальгарской площади. Речь идет о Стрэнде. Именно на этой улице, по соседству с Лондонской школой экономики и старинным зданием Лоу Корте, в котором располагались гражданский суд и адвокатура, мы взяли в аренду помещение под букинистический магазин. Что и говорить, лучшего места и желать было не надо!

* * *

Март 1955 года. В Центр поступил меморандум из Берна: «На наш почтовый ящик пришло письмо с лондонским штемпелем. Условный текст письма свидетельствует о том, что «Дачники» приступили к выполнению первого этапа легализации».

На меморандум наложена резолюция красным карандашом с неразборчивой подписью:

«Для оказания практической помощи «Д» в организации коммерческого дела прошу командировать в Париж для встречи с ними тов. Перфильева К.Т.[19]».

Прежде чем Бену выехать в Париж, в Лондон был срочно направлен специальный курьер. В его задачу входило: заложить материалы в заранее подобранный легальной резидентурой тайник и возвратиться обратно. Как только он это сделал, Крогерам по другим каналам была доведена информация о необходимости в тот же день, в определенный час, обработать тайник за решеткой вентиляционного канала в мужском туалете кинотеатра «Одеон».