Нелегкий день

Прихожая была довольно тесной. На полу стоял небольшой генератор. Из нее внутрь дома вели две двери. Одна была прямо передо мной, вторая – справа. Ее я оставил без внимания, потому что ее загораживал генератор. Я вошел в первую дверь.

Все мои чувства были обострены до предела. Я пытался расслышать малейший шум от движения внутри дома. В воздухе стоял запах керосина от кухонной плитки.

Я двинулся вперед. Казалось, что каждый мой шаг сопровождается жутким грохотом. В любую секунду навстречу мне мог появиться террорист с «поясом смертника», за каждой дверью мог поджидать враг с автоматом.

От внутренних помещений дома гостиную отделяла занавеска. Я терпеть не мог этих занавесок, потому что дверь давала хоть какую-то защиту, а из-за занавески за мной мог наблюдать противник, которого я не видел. Ему достаточно было только заметить мою тень, чтобы открыть огонь.

Дело близилось к развязке. В доме обязательно кто-то должен был быть. Возможно, обитатели уже услышали, как мы вошли. В ходе прошлых операций с «Дельтой» несколько наших парней погибли в похожих ситуациях, так как в домах их поджидала засада. Подобные уроки накрепко врезаются в память.

Я помедлил пару секунд, надеясь, что скрытый противник не выдержит и чем-то выдаст себя. Внутри дома зажегся свет. Я сдвинул вверх окуляры прибора ночного видения и медленно отодвинул занавеску.

Прямо у входа стоял высокий холодильник. За ним начинался коридор в виде буквы Г. Заметив перед собой приоткрытую дверь, быстро двинулся к ней, а остальные бойцы разбежались по другим комнатам. Мы с напарником оказались в спальне. Действовали молча, так как каждый из нас знал свои задачи.

На полу лежали три матраса. В тусклом свете я заметил пару глаз, наблюдавших за мной из темного угла комнаты. Это был молодой кареглазый мужчина с редкой порослью на щеках. Он явно нервничал; его взгляд бегал из стороны в сторону.

Мне показалось странным, что он просто сидит и молча наблюдает за нами, ничего не предпринимая.

В комнате оказались еще две женщины. Они тоже проснулись и смотрели на нас. Я быстро двинулся к мужчине. Было очевидно, что тут что-то не так, потому что мужчины обычно спят отдельно от женщин. Проходя мимо женщин, я сделал им знак рукой, чтобы они не двигались и молчали. Мужчина попытался что-то сказать.

– Тс-с-с, – прошептал я. Мне не хотелось, чтобы он разбудил тех, кто мог оказаться в других комнатах.

Мужчина не отрываясь смотрел на меня. Я схватил его за правую руку и рывком поднял на ноги, одновременно отбросив одеяло, чтобы убедиться, что при нем нет оружия. Прижав мужчину к стене, я сорвал одеяла и с женщин. Между ними лежала маленькая девочка пяти-шести лет. Одна из женщин схватила ее и прижала к груди.

Я отвел мужчину в угол комнаты, связал ему руки пластиковой лентой и надел на голову колпак, чтобы он не мог видеть. Пока я обыскивал его карманы, напарник наблюдал за женщинами. Я поставил мужчину на колени лицом в угол. Он опять попытался что-то сказать, но я прижал его лицо к стене, чтобы заглушить голос.

В дверь просунул голову командир нашего взвода.

– Что тут у вас? – спросил он.

– Боеспособный мужчина, – ответил я. – Продолжаю обыскивать помещение.

Пройдя в дальний угол комнаты, я вдруг заметил рядом с матрасом коричневую рукоятку автомата Калашникова. На стопке пластиковых пакетов лежали зеленый пояс для запасных магазинов и ручная граната.

– У нас здесь АК и граната! – крикнул я. Моей досаде на самого себя не было предела. Как же я не заметил этого сразу?

Мой напарник также не разглядел оружия, войдя в комнату. Обнаруженный нами мужчина, без сомнения, был боевиком, причем опытным. Он положил оружие так, чтобы оно находилось на расстоянии вытянутой руки, но не бросалось в глаза с первого взгляда.

Я боролся с желанием пристрелить его на месте. Но он знал правила, по которым мы обязаны действовать, и использовал их к своей выгоде. Мы не имели права стрелять в него, если он не представлял непосредственной угрозы. Будь он посмелее, то мог бы убить нас, едва только мы показались в проеме двери. Он знал, что мы находимся в доме, слышал, как мы входили, и решил спрятаться среди женщин.

После того как весь дом был обыскан, я отвел мужчину в другую комнату, чтобы допросить. Весь пол бы устлан коврами, а в центре лежала стопка матрасов. Стоявший на полу телевизор был включен, но ничего не показывал. Позвав переводчика, я снял с мужчины колпак. По его лицу катились капли пота, он часто моргал, привыкая к яркому свету.

– Спроси его, зачем ему гранаты и автомат, – обратился я к переводчику.

– Я здесь в гостях, – ответил задержанный.

– Почему же тогда ты спишь с женщинами и детьми? Гостей размещают в отдельной комнате.

– Одна из них – моя жена, – ответил он.

– Но ты же сказал, что пришел в гости.

Допрос продолжался примерно полчаса все в том же духе. В его объяснениях концы не сходились с концами, и мы решили утром передать его морским пехотинцам.