Нелетная погода для альянса

С одной стороны сербам было проще. Они возвращались домой, к своим родным и близким. Во время поездки времени зря не теряли. Расчеты не сговариваясь, на остановках закупили водки и закуски. В крайнем случае необходимый продукт имелся у проводников. Правда, дороже, но кто считал деньги? Тем, более им на руки выдали приличные «дорожные». Все понимали, что вскоре в Югославии будет жарко, и, поэтому в спокойной обстановке не посидишь, за жизнь не поговоришь. Чем отличается военный от гражданского человека? Только одним. Умением сохранять видимость трезвости в сильном подпитии. Если военный способен различать звание у встречного офицера, то он еще не пьян. Первая степень опьянения, когда генерала принимают за прапорщика, и, наоборот, прапорщика за маршала. Вторая степень, когда генерала путают с лесником из — за дубовых листьев на петлицах. Третья стадия, самая опасная, когда генерала называют салагой и приказывают метнуться в ближайший магазин за добавкой для самых устойчивых дедушек. Самая последняя фаза, когда участники дружеской попойки утром просыпаются на гауптической вахте. Никто не помнит, как они здесь оказались, как их зовут, почему у всех фонари сияют. Главное, за что их сюда бросили, они же ничего предосудительного не совершали? Подумаешь, просто сказали генералу, как тот глубоко не прав в своих обвинениях.

В Новороссийске им пришлось ждать еще два дня прихода эшелонов с техникой. Скорость прохождения грузовых составов была меньше, чем у пассажирских. Анатолий с Артемом и Виктором разместились в одном номере. В довесок четвертым стал мехвод из второй батареи Степин. Пока ждали эшелон, осмотрели город. Было видно, что по нему реформы также проехались паровым катком. Закрытые предприятия, бандитизм, драка местных бизнесменов за оставшиеся крошки пирога. Самые лучшие куски захапали те, кто был в тот момент ближе к Чубайсу и его команде. А таких доверенных лиц, оказалось все же не так много. Да, и, немного погодя выяснилось, что чуть ли не поголовно они имели, или заполучили гражданство других стран. Криминогенная обстановка пугала. Чем ближе к беспокойному Кавказу, тем выше опасность преступлений, похищений и ограблений. Пропадали молодые женщины и девушки. Затем они самым таинственным образом оказывались в зарубежных борделях. В основном азиатских и восточных странах. Что бы замаскировать просто чудовищные цифры похищений, в СМИ массово начали публиковать статьи, якобы, о фирмах, которые помогают молодым девушкам и женщинам выезжать на работу в отели. Разумеется, в качестве горничных, консьержек и прочей обслуги, Дескать, это было массовым явлением на вполне законных основаниях. На самом деле, лишь единицы дурочек без мозгов ехали по своей воле. Большая часть реально похищенных молодых женщин через Чечню, дальше через Азейрбаджан, Грузию, и другие странны по тайным каналам отправлялись по борделям. Обратно смогли вырваться лишь единицы.

Мужчины же чаще всего попадали в рабство в Чечню, Дагестан, Ингушетию. Особенно печальной была судьба тех, кто попадал в горы. У пленников оттуда выбраться живым не было никакой возможности. С каждым днем спрос на рабов только рос. Среди чеченцев появилась мода на такую даровую рабочую силу. Весь этот ужас прикрывался на всех инстанциях. В прессу же попадала лишь небольшая часть информации. Если бы люди в самом деле узнали настоящий масштаб работорговли, то бы они бы устроили бунт. Сербы также рассказывали подобные истории. Только у них людей похищали уже косовары, точно в таких же промышленных масштабах. И многих несчастных потрошили на органы. В европейских клиниках, в которых проводили пересадку на высшем уровне, цены для клиентов были высокими. Но, вот закупочные цены на органы по нелегальным каналам сильно упали. Прибыль была колоссальной.