Нелинейная зависимость

— Ого! — улыбнулась девушка, подходя к лифту. — Кажется, проповедь Дьякона не пропала для тебя даром.

— Это какое-то жуткое городское язычество. — Андрей решил честно высказать свое мнение.

— Ты перегибаешь. — Лыська нажала кнопку, и двери лифта открылись. — Это просто правила общежития в мегаполисе, возведенные в ранг обязательного исполнения.

— Кем возведенные?

— Теми, кто их принимает. И городом.

— Очень уж похоже на религию. — Андрей нахмурился. — Еще эта церковь на крыше.

— А ты не грузись понапрасну. Мешает она тебе, что ли? Или это в крови у православных — всеми правдами и неправдами насаждать свою веру?

— Это долг.

— Тогда засунь его себе в задницу, — посоветовала Лыська.

— Только не злись. — Андрей решил больше не высказывать своих религиозных концепций.

— А ты не говори всякий заученный бред, который не прочувствовал на собственной шкуре.

— Идет, — улыбнулся Андрей.

Лифт понес их вверх, быстро набирая скорость.

— Дворовые мальчишки называют тебя королевой байкеров.

— А я и есть королева.

— Всех байкеров? — не поверил Андрей.

— Нет, только некоторых, — усмехнулась Лыська. — Ладно, рассказывай, что у тебя случилось? Артем подставил?

— Нет. Но спрятаться у него не получится, ментам сдаваться тоже нельзя, а противник у меня, скорее всего, покруче, чем президент какого-нибудь средненького государства.

— Быстро ты это выяснил.

— Дедуктивный метод, — вздохнул Андрей.

Он вкратце рассказал о своих умозаключениях. За это время лифт добрался до тридцатого этажа и открыл двери.

— И ты решил обратиться ко мне? — сощурилась Лыська.

— Больше просто не к кому. Честное слово.

— Так и подмывает послать тебя подальше, чтобы понял, как тяжело одному.

— Я попросил тебя о помощи. — Андрей повернулся и посмотрел девушке в глаза. — А Дьякон говорил…

— Ты же только что обозвал это ужасным язычеством. Скор ты на смену веры.

Лыська вышла из лифта и открыла квартиру.

— Свою веру я не менял. Но по твоей нельзя бросать человека в беде, если он попросил о помощи.

— Но сам-то ты подставил девушку не моргнув глазом.

Андрей уже устал от одного и того же обвинения. Он устал от упоминаний об Алене, он измучился от воспоминаний о ней, он понял, что ни одна девушка еще не влияла на его собственную судьбу так сильно.

— Я устал расплачиваться за это, — ответил Андрей.

— Город никогда не берет лишнего, — пожала плечами Лыська. — Если продолжаешь расплачиваться, значит, еще не искупил вину до конца. Но это не мое дело. Вот ключи от квартиры этажом ниже, там есть мебель, постельное белье и компьютер. Пока тебе большего и не требуется. — Она протянула ему замочную карточку. — Можешь писать свою статью.

— Спасибо. Интернет там есть?

— Выделенка. Можешь пользоваться без ограничений. Если найдешь какую-нибудь еду, тоже можешь употребить. А вечером будем ужинать вместе — мои продукты, твоя готовка.

Последняя фраза неприятно резанула — все-таки Андрей считал себя физиком, а не кухаркой. Но говорить ничего не стал — не то положение.

— Спасибо, — еще раз поблагодарил он и шагнул в лифт. — До вечера!

Двери лифта закрылись, и Андрей спустился на двадцать девятый.

Квартира по планировке оказалась точно такой же, как и у Лыськи, но дизайном здесь никто особо не занимался, да и денег в обстановку было вложено значительно меньше. Но Андрея это мало интересовало, он даже не заглянул на кухню — не хотелось терять времени. Если не думать о еде, ночного шашлыка должно хватить до вечера. Андрей снова впомнил про курицу, которую непременно придется готовить для Лыськи, и с неприязнью поморщился. Очень не хотелось этого делать.

Отогнав мысли о курице, Андрей включил компьютер и засел за работу. Запекшаяся на израненных ладонях кровь значительно снизила скорость набора текста, но Андрей по этому поводу не расстраивался — все равно на завершение работы нужно не менее трех дней. Вдвоем с Пашкой можно было управиться и быстрее, но Андрей не хотел без веской причины выдавать своего местонахождения. Затребовать помощь в технических вопросах все равно будет необходимо, но следует отложить ее на потом, насколько это возможно.

Андрей писал и писал, постепенно привыкнув к иной, чем в «Комманд Сервис», раскладке клавиатуры. Свет солнца, пробивавшийся через легкую ткань занавесок, медленно передвигался по полу, высвечивая новые предметы обстановки и скрывая старые в полутьме. Андрей подумал, что суть настоящего момента в том как раз и состоит, что он просто высвечивает события на бесконечном в обе стороны пути времени. Эта мысль не очень понравилась, поскольку предполагала некую предрешенность будущего, а такая концепция подавляла стимул к новым свершениям. Зачем суетиться, если все будет так, как будет? Но Андрей понимал прекрасно — лишь человеческая воля формирует будущее. Другое дело, что человек не всемогущ, что существуют некие ограничения, не позволяющие ему делать все, что угодно.

«Топология города, — вспомнил Андрей. — На самом деле это довольно забавная теория, и, может, стоит в ней покопаться поглубже».