Нелюбимая жена

Такая самоуверенность ставила меня в тупик, но я привыкла к этому, как и ко многому другому. Он совершенно не покладистый человек и жизнь с ним никогда не была легкой, потому что у него взрывной характер, однако, Тимур умеет признавать свои ошибки и обязательно искупает вину, если был слишком резок и груб. Чаще всего подарками, потому что извиняться этот мужчина не любит. Но я не возражала бы против нескольких слов, вместо этого взгляда раскаивающегося грешника и украшений, которые мне и носить-то некуда.

Смотрю на часы, удивляясь задержке, но решаю пока не звонить. Может, заработался, что нередко с ним случается. Проверяю еду, убеждаясь, что она не остыла, и наливаю себе чай. Через полчаса, наконец-то, появляется мой муж. Иду навстречу, удивляясь мысли, что, оказывается, я соскучилась по нему и, когда он сходу целует меня, как оголодавший медведь, едва сдерживаю смех. Потому что чувствую себя до нелепого счастливой.

– Ну, все, хватит!

Еле отрываю губы от его жадного рта, встречая недовольный взгляд из-под насупленных бровей. Тимур не спешит меня отпускать, продолжая обнимать за талию.

– Я ужин приготовила, – говорю, тяжело дыша. – Пойдем есть, пока он окончательно не остыл.

– Пойдем лучше в спальню, – предлагает он, смотря в вырез моего платья, который съехал вниз.

Прикрываюсь руками и качаю головой.

– Тимур, ну мы же договорились! Давай, иди переодеваться и приходи на кухню.

Он нехотя отпускает меня и я быстро иду на кухню, где грею чайник и перекладываю еду на тарелки.

Тимур приходит умытый, с влажной бородой и волосами, которые наспех приглаживает пятерней. Невольно задерживаю взгляд на играющих мышцах его сильных, мускулистых рук, которые обнажают короткие рукава футболки. Отворачиваюсь, прежде чем он заметит, кляня себя за неуместное возбуждение. Ну, подумаешь, не виделись две недели! Я же не нимфоманка какая-нибудь, чтобы так соскучиться по сексу.

Отбрасываю эти мысли прочь и сажусь за стол. Тимур не очень разговорчив этим вечером, так что болтаю за двоих, рассказывая о свадьбе, о родственниках. Он слушает, изредка вставляя комментарии, а вот когда мы заканчиваем есть, сразу же уходит, сказав, что ждет меня.

Я прибираюсь на кухне и иду в гостиную, но его там нет. Громко вскрикиваю, когда он подкрадывается сзади и хватает меня в охапку, неся в спальню.

– Ты меня до смерти напугал! – выговариваю ему. – Разве так можно?

В ответ он затыкает меня поцелуем и кладет на кровать, нависая сверху. В комнате полутьма, так как на улице окончательно не стемнело, но это лучше, чем по утрам. Я все еще не могу заниматься «этим» при свете, но утром, когда еще в полусне, не очень хорошо осознаю происходящее, Тимур пользуется ситуацией и я позволяю.

Несмотря на свою жесткость, мой муж очень нежен в постели. Он всегда подолгу ласкает меня, целует, гладит. Однако, сейчас, Тимур явно не так терпелив, как обычно, потому что буквально срывает с меня платье, всасывая кожу на выступающей из бюстгальтера груди и царапая ее зубами. Из его рта вырывается какой-то дикий звук, когда он стягивает чашечки еще ниже, ловя ртом сосок и жадно всасывая его. Я с громким вздохом выгибаюсь навстречу от острого прилива возбуждения.

Он действует напористее обычного, освобождая меня от трусиков и скользя пальцами между влажных складочек. Толкается двумя пальцами внутрь, кусая сосок, и я прокусываю губу, сдерживая крик. Его рот не отрывается от моей груди, пока она не начинает ныть, но, когда он спускается ниже, становится хуже, потому что мой живот, оказывается, очень чувствителен к прикосновениям, особенно там, где он играет языком с пупком. Только когда губы Тимура касаются вершины моего лобка, я понимаю, что он хочет сделать, и в панике выворачиваюсь из-под него, отползая подальше.

– Тимур… – задыхаюсь от смущения.

– Ты с ума меня сведешь! – раздосадовано рычит он. – В этом нет ничего такого, Лейла!

– Я не хочу! Не делай так больше, пожалуйста.

Я не вижу ясно, но уверена, что он смотрит на меня с гневом в этот момент. Стою на своем, потому что для меня такие ласки неприемлемы, и облегченно выдыхаю, когда Тимур резкими движениями начинает стягивать с себя одежду.

Он притягивает меня к себе и крепко целует, царапая бородой нежную кожу – жесткость, которой я тайно наслаждаюсь. Обнимаю его за плечи, блаженно прикрыв глаза, когда моя грудь потирается о его, дразня соски, измученные его ртом, но все еще горящие от возбуждения. Чувствую, как он пристраивает член, давя головкой на вход, и крепко зажмуриваюсь, едва дыша, когда он входит, растягивая меня так сильно, что трудно дышать.

– Он скучал по тебе, Ляля, – пошло шепчет Тимур у моего уха, забрасывая мои ноги себе на талию, чтобы войти еще глубже.