Нелюбовный роман (СИ)

Оказалось, это все напрасно. Столкнувшись с ней лицом к лицу, я готов был сквозь землю провалиться. Словно не было этих десяти лет, словно мне снова 18, 19 или сколько мне было тогда? В общем, от уверенного в себе, взрослого, успешного и даже не уродливого парня не осталось и следа. Я покраснел до кончиков ушей, земля ушла у меня из под ног. Во рту пересохло. А язык как будто превратился в какого-то карликового паралитика. И я не смог вымолвить ни слова. И вид у меня, должно быть, был самый что ни на есть идиотский.

А она не растерялась.

-Егорка! – выкрикнула своим незабываемым голосом. До дрожи ненавидимая мною форма моего имени. С самого детства никому не позволял себя так называть. Только для мамы делал исключение. Для мамы и для нее…

Она была хороша. Как всегда. Изменилась, повзрослела. И, кажется, стала только лучше.

-Привет, Егор! Вот так встреча! Не узнал меня, да? Эх ты! – продолжала радоваться она.

А я все молчал. Дурак дураком. Господи, как я мог тебя не узнать? Если не забывал о тебе ни на день, ни на минуту? Ты снилась мне каждую ночь долгие годы. Теперь не каждую. Иногда. Но так, словно это не сон, а самая реальная из существующих реальностей. А сон как раз наступает тогда, когда я проснусь. И я боюсь и не хочу просыпаться. Потому что знаю: едва я проснусь, и рядом не будет тебя.

Но ты этого не знаешь. И не узнаешь никогда.

- Эээ, - наконец выжимаю я из своего непослушного рта нечто нечленораздельное

- Как ты? Сколько лет не виделись? Девять, десять? – она, казалось, неподдельно рада встрече. Все забылось. Просто встреча, спустя много лет. Просто бывшие однокурсники. Почти чужие.

Она не помнит уже, конечно, наш последний разговор. Когда сказала мне, что находиться рядом со мной для нее – пытка. Какой холодный взгляд у нее тогда был. Как отрывисты фразы. Друзьями мы больше быть не сможем. Вместе – тем более. Просто будем теперь никем. Тот разговор дорогого мне стоил. Я забыл о самоуважении, о чувстве собственного достоинства. Я стоял перед ней на коленях и со слезами умолял не бросать меня. Позволить быть рядом. В каком угодно статусе. Хоть бы и «никем»… Все напрасно. Она ушла, не оглянувшись. Это был конец. После двух с половиной лет мне указали на дверь. И я вошел в нее, послушно и покорно. Дверь со стуком захлопнулась за моей спиной.

Все это едва не стоило мне жизни. Я реально чуть не свихнулся и не прыгнул с крыши. Хотелось разом прекратить это все… Не стал. Маму пожалел.

Я дико ее возненавидел. Не маму, а ее… Но, что удивительно, любить не перестал. Потом прошла ненависть. Осталась боль. Любовь и боль. И вот теперь эта моя больная любовь стоит передо мною во плоти. И радуется встрече. Надо взять себя в руки. Соберись, тряпка! Ты же мужик. Мужик!

Я мужик. Я собрал в кулак остатки воли, сжал зубы. Улыбнулся.

- Привет! Отлично выглядишь!

Потом, уже дома, прокручивая в голове детали той встречи, я думал, что вряд ли мог повести себя лучше. Я однозначно был выше всяких похвал! Красавчик!

Мы поговорили в общей сложности минут пять. С ней был ребенок, мальчик лет пяти. Сын, как две кали воды на нее похожий. Потом объявилась и ее несносная подруга Инга. Сколько же крови она попила у меня в своей время, эта стерва! Вряд ли есть на свете еще один человек, настолько мне неприятный, как эта пигалица. Уж сколько лет прошло, а меня до сих пор трясет при одном воспоминании о ней.

МЫ возненавидели друг друга с первого взгляда. Так бывает иногда, как любовь, только наоборот. Инга никогда не упускала повода подколоть меня, поиздеваться. Уж не знаю, чем я не угодил этой худосочной дряни. Я не оставался в долгу, но получалось у меня так себе. Инга лишь презрительно надувала губки, и без того похожие на утиный клюв, и выдавала очередную порцию колкостей. А потом сама же заливалась противным смехом. С ней было сложно конкурировать.

Хвала Господу, в этот раз с ними не было Юры. Этого мерзкого типа, друга детства, который все годы нашей совместной учебы вился вокруг нее коршуном, все на что-то рассчитывая. Да не будь его, я более чем уверен, все у нас сложилось бы по-другому…

Нахлынувшие воспоминания вывели меня из душевного равновесия. Столько всякой ерунды против воли полезло в голову. Столько ненужных, казалось бы стертых из памяти воспоминаний. Хватит, все!

Но она… Она прекрасна. Увидев ее снова, я тут же простил ей все обиды. Потому что нет на свете человека, более близкого, родного, светлого, чем она… Я подумал ,что не зря, наверное, любил ее все эти годы. Да что толку? Поезд уже ушел. Она давно с кем-то другим. Замужем, как я понял. Неизвестный счастливчик. Остается надеяться лишь, что не другу детства Юрочке так незаслуженно повезло. Впрочем, уже неважно. Какая разница? Она не моя. Моей не будет. Все. Точка.