Нелюдь

Леве было просто противно терять голову. Он даже с женщинами сходился очень осторожно — только с тихими, непьющими, аккуратными. С такими, которые заботились о своем здоровье.

Сходился Лева тоже неохотно. Разврат был ему чужд. Голова, карьера и здоровье — вот то, что было для него важно, что его интересовало. А пучина, омут страстей — нет, это тоже было не для него. Зачем ему терять голову?

Вот с Хельгой — это было какое-то наваждение. Он влюбился в нее, и только поэтому дело дошло до женитьбы. А кроме того, родители были не против.

То есть они сначала, конечно, были категорически против женитьбы на Хельге по целому ряду причин, но потом передумали.

«Пусть, — сказал папа. — Она из Прибалтики… Значит, после института она сможет поехать работать и жить туда. И ты с ней. В Прибалтике жить хорошо. Там хорошие молочные продукты и чистота. Ты себе представить не можешь, там совсем не сорят на улице».

Жить в Прибалтике — это было мечтой Левиных родителей. Они больше ничего не знали о Прибалтике, кроме хороших продуктов и чистоты, но все-таки были уверены, что это — место, где «можно устроиться»…

А Хельга обманула ожидания и ни в какую полумифическую Прибалтику не вернулась. И вовсе не собиралась туда ехать.

«Мне там нечего делать, — объяснила она Леве, когда тот разочарованно спросил ее об этом. — У меня там совсем нет никаких связей, и я там никому не нужна точно так же, как и здесь».

Это было первое разочарование. А потом Лева и вообще охладел к этой женщине. Не отчего-то, а просто от нежелания долго хранить в сердце пламя, огонь любви. Утомительно любить человека — обременительно и мешает работе.

Появилось и физическое отторжение. Невысокому полному Леве с черными волосами и коротенькими руками и ногами стала отчего-то неприятна эта высокая крупная белокурая женщина. От нее исходила физическая сила, здоровье, страсть, а Леве все это было довольно чуждо.

Он любил ласки, но был очень аккуратен и в них. Он любил женщину, как делал это знаменитый штабс-капитан Рыбников — очень нежно, тонко и с «придыханием». Он не хотел бурных сильных объятий. Они были ему непонятны.

Вот и к Хельге он охладел. Поэтому, когда представилась возможность изменить ей с ее подругой, а потом еще и развестись, его это порадовало.

Нет женщины, нет обузы…

Итак, Лева лежал голый на кровати второразрядного номера отеля средней руки и думал о том, что нужно пойти и попить лимонаду. Холодильника в номере не было, а то он непременно купил бы заблаговременно большую бутыль со скидкой, чем тратиться на бар.

Бар был внизу, и до него нужно было только доехать на лифте три этажа. Лева уже почти что решился надеть штаны и пойти истратить две тысячи лир на стакан лимонада со льдом, когда у него вдруг зазвонил телефон.

В принципе он этого ожидал. Дело в том, что жившие в Германии родители всегда звонили ему, куда бы он не уезжал. Лева жил с родителями, как привык с детства.

Время, когда он жил с Хельгой, вдали от папы и мамы, было скорее случайностью, досадным недоразумением, которое, к счастью, скоро закончилось. Он приехал в Германию и сразу поселился у родителей в маленьком домике, и это было совершенно естественно для всей семьи.

Родители терпеть не могли, когда сын куда-нибудь уезжал, и всегда звонили ему туда. Они не любили даже, когда Лева поздно возвращался домой.

«Мало ли что, — говорила мама, тряся маленькой седой головой. — Сколько разных опасностей бывает. Хулиганы везде есть…»

Телефон зазвонил, Лева спокойно снял трубку, удивляясь только, отчего родители звонят не вечером. Обычно они желали ему спокойной ночи, а заодно удостоверялись, что сын лег спать, а не шляется там один неизвестно где.

— Синьор Рахлин? — осведомился незнакомый мужской голос на плохом немецком языке. — Я правильно попал к вам по этому номеру?

Сердце Левы забилось сильнее.

Звонок мог иметь два происхождения. Оба заставляли волноваться. Во-первых, это могла быть полиция. Сволочь-менеджер вполне мог сообщить куда следует о Левином предложении. На нелегальные махинации с человеческими органами везде смотрят отрицательно.

А во-вторых… Во-вторых, это могла быть долгожданная удача. Тоже повод для волнений.

— Меня зовут Марко, — представился человек на том конце провода. — Мы с вами могли бы встретиться?

— А вы кто? — спросил ошарашенный и растерянный Лева. — Зачем встретиться? По какому поводу?

— По интересующему вас поводу, — ответил человек по имени Марко. Он дал Леве три секунды на то, чтобы собраться, и произнес: — Вы можете встретиться прямо сейчас?

«Кто бы он ни был, — подумал Лева. — От того, что я буду тянуть, ничего не изменится. Надо играть по тем правилам игры, которые мне предлагают».

— Я жду вас через полчаса, — сказал человек. — Чтобы вы не искали меня, я приеду к вам в отель и буду ждать вас в баре внизу. Вы согласны?

Лева, прочистив пересохшее от волнения горло, хрипло сказал:

— Согласен. А как я вас узнаю?

— У меня в каждой руке будет по свернутой газете, — сказал человек. — Запомните — в каждой руке по газете.

С этими словами он повесил трубку.