Нелюди Великой Реки. Полуэльф-2

А как же… Мерзкие серокожие твари с острыми зубами и жесткой черной шерстью. Рот до ушей, хоть завязочки пришей, вместо носа и ноздрей - две широкие дыры, лба нет, но надбровные дуги - мое почтение! Росточек - метр в кепке, в прыжке с табуретки… Редко когда до метра доходит. Живут «семьями» по пятьдесят-семьдесят особей, стайные, значит. Размножаются, действительно, как тараканы, злобные, всеядные и разумные… Последнее - самое неприятное. Там, где поселится гоблинская семейка, скоро исчезнут животные и растения. Сами-то переселятся куда-нибудь, кочевой народ, не оседлый… Ощущение, что они после себя оставляют пустыню, причем делают это намеренно. Искренне считают, что мир существует только для того, чтобы они могли жрать. В последнее время, как я слышал, их стало поменьше. А на них, значит, огнеметчиков натравляют… Ободряю… Еще сегодня утром я стоял перед своими палачами, а сейчас и сам - без пяти минут палач…

- Гоблины… - улыбнулся я, - Неплохо… Я-то думал, в штрафной роте только толчки зубной щеткой драют…

- Драить толчки здесь привилегия… - сморщившийся Колдун покачал головой, - Вот выйдешь с ЛПО на позицию, а «тараканьи» детишки на коленочках стоят, ручонки вверх тянут и визжат, чтоб не стреляли… тогда поймешь…

- На каком языке визжат? - поинтересовался я исключительно по привычке.

- На нашем… Научились… - хмуро ответил замок.

Настроение у него портилось на глазах. Из-за детишек расстраивается? Детишки… А что детишки? Сегодня детишки, завтра взрослые особи… У гоблинов смена быстро подрастает. Теоретически я готов. Практически… не знаю.

- Кролики - это хафлинги? - поинтересовался я, не сомневаясь в ответе.

- Они… Не вздумай гоблинов - гоблинами назвать. Понимаешь, почему?

А чего тут сложного? Гоблин - обычное прозвище для солдата. Самоназвание, можно сказать… Как и гоблины, солдаты оставляют после себя пустыню, сжирают все, что видят и питают нездоровую страсть к разрушению… Пожалуй, все понятно… Еще осталась парочка вопросов:

- Ты что-то про рабов упомянул. Или мне послышалось?

- Нет, не послышалось… Самое страшное здесь - оказаться рабом в казарме у псов. Больше месяца никто не выдерживает. А потом на «боевые потери» все списывается…

- А скажи, Колдун, почему народу нет? Только пятое и шестое… купе, да вы с Крошкой? Неужели потери действительно большие?

- Кто в поле, на тараканах, кто на работах… Пятое и шестое после ночи отсыпаются, мое купе сегодня дежурное по взводу, а Крошка из командирского купе. Его Салахетдинов на работы не пускает, всегда на подхвате держит, на всякий случай.

- Что за работы? - поинтересовался я. Все же чистка санузлов?

- Работ по батальону много… Свиноферма большая, огород с садом, у «псов» и «кадров» уборка, кухня… Но ты и не мечтай, не отсидишься. У тебя три года, так?

- Так, - согласился я, скрипнув зубами.

- Тех, у кого больше двух лет, запрещено на хозяйственных работах использовать. В наряды только по взводу. В основном, на боевые… А на боевых, сам знаешь, без потерь не обходится. «Тараканы», пока детишки плачут, могут и из лука стрельнуть, и шаманы у них имеются. А на нашу больничку лучше не надеяться. Лепила наш, Вазген Нариманович, тоже из осУжденных… все ждет перевода по УДО.

- Хватит болтать! Пускай эльф поспит, у него глаза закрываются! Ему ночью «пса» перебить надо! - вмешался в наш разговор Крошка, и вмешался, надо сказать, по делу…

- Последний вопрос! Ножи, кистени, вообще, оружие использовать можно?

- Только против себя и до боя, - хохотнул Колдун, и я увидел, что он, что называется, на пределе. А как ловко к полуорку скользнул.

- Поспать я не против, только и пожрать не помешает! - подмигнул я Крошке. И обращаясь к похохатывающему Колдуну, спросил, протягивая ему нож рукояткой вперед: - А у тебя, Колдун, после Внутреннего Щита точно ничего не осталось?

- Не осталось… - принимая нож, проговорил замок, сразу переставая веселиться.

Врет, что ли? Или нет, не врет… А мы вот как сделаем…

- А слышал ты, Колдун, про такого мага эльфийского, Лиинуэля Огненного? И про его коллекцию артефактов?

- Слышал… - после небольшой заминки пробормотал Колдун. Теперь вся его поза излучала напряжение, - А что?

- Да ничего… - я постарался вспомнить гримасы разбойника Бонса, когда он подмигивал сперва правым глазом, потом левым, потом двумя сразу. Надуюсь, мои подмигиванья Колдун не примет за нервный тик. - Перетрем потом насчет Внутреннего Щита…

Что надо человеку? Дайте ему надежду, безумную, неразумную, нелогичную, ни на чем не основанную… Табуретка передо мной сразу превратилась в обеденный столик. Краюха непропеченной черняшки, банка тушняка, головка лука. Вкуснотища! Да так в «Оленине» не накормили бы! Набив брюхо, я завалился на второй ярус и мгновенно заснул.

***