Неловкая поступь смерти

– Так сказал его приятель Сергей Понамарёв. Вроде бы Селиванов хорошо набрался, и приятель довёз его до дома и передал с рук на руки Горбунковой.

– Спасибо, Вася, – грустным голосом поблагодарил Наполеонов.

– Это ещё не всё.

– Не всё? – встрепенулся следователь.

– Оказывается, Селиванов весь в долгах. И в тот вечер его в клубе напугал некто Гордей Дацук, которому он сильно задолжал.

– Он, что же, ему угрожал?

– Да. Обещал вбить в землю по самую макушку.

– Ого! Серьёзный, видать, человек этот Дацук. А Селиванов денег для погашения долгов не имеет…

– Ага. Тот ещё фрукт.

– На этом борове только пахать, а он работать не хочет, философом себя возомнил.

Василиса фыркнула в трубку.

– Слушай, Вась, пошли кого-нибудь в клуб этот. Пусть разведают обстановку и выяснят, кто этот Дацук.

– Хорошо, – ответила Воеводина и попрощалась.

Глава 6

– Слушай, Любава, мы сегодня с тобой идём в клуб, – сказал Дмитрий Любаве Залеской.

– В клуб? – удивилась она. – Ты меня приглашаешь?

– Можно сказать и так, – усмехнулся он. – Только Василиса Никитична наказывала с деньгами быть поаккуратнее.

– Так это задание? – разочарованно протянула Любава.

– А тебе какая разница? – рассмеялся он.

Разница для Любавы была, и притом большая. Но говорить об этом Дмитрию она не стала. Поэтому подавила вздох, готовый вырваться из её груди, и улыбнулась.

– Если идти с тобой, то никакой разницы, – слукавила она.

– Ну вот и отлично, – подытожил он.

– А что мне надеть? – спросила Любава.

– Представления не имею. – Славин растерянно почесал указательным пальцем переносицу.

– Может быть, платье для коктейля? – решила поддразнить его девушка.

– Думаю, что так откровенно наряжаться не стоит, – произнёс он с сомнением.

Любава решила не мучить его и сказала:

– Ладно, я что-нибудь придумаю сама, чтобы было не вызывающе и со вкусом.

– Полностью полагаюсь на твой вкус, – облегчённо вырвалось у Дмитрия. – Сейчас разбегаемся, и я заеду за тобой часиков в девять.

– Идёт. Адрес ты мой знаешь.

Он кивнул.

Дмитрий, как и обещал, заехал за ней около девяти вечера, позвонил в дверь, услышал её шаги и спрятал за спину букет.

– Проходи, – проговорила она и провела его в ярко освещённую комнату, которая служила ей и спальней, и гостиной, и рабочим кабинетом.

Карие глаза Любавы сияли, распущенные волосы стекали на плечи и спину блестящими волнами. А когда она улыбнулась, то два ряда её белых зубов сверкнули, как влажный речной жемчуг.

– Какая ты красивая! – невольно вырвалось у Славина.

Она потупилась, пряча под ресницами счастливое сияние. И сами эти ресницы трепетали, как крылья живых бабочек.

«И как же я её не рассмотрел за многие месяцы совместной работы, – подумал Дмитрий. – Это, наверное, потому, что я никогда не видел её с распущенными волосами и вообще такой трепетной…» Ещё бы! На работе Любава вся была подобранной и строгой.

– Это тебе! – сказал он и протянул ей букет из местных садовых роз, которые всё ещё цвели на родительской даче.

– Ой! Какие красивые! – обрадовалась Любава и спросила: – Где ты такие взял?

– Мама вчера привезла с дачи, – честно признался он.

– А она не заругается? – испуганно спросила Любава.

– Нет, конечно, – рассмеялся он, – я её проинформировал, что беру цветы для своей обворожительной сослуживицы.

Любава была умной девушкой, поэтому всё расслышала правильно – про сослуживицу Дмитрий матери, конечно, сказал, а вот о том, что она обворожительная, не упомянул. И Любава улыбнулась своим мыслям.

– Ты чего смеёшься? – спросил Дмитрий.

– Ничего, просто розы я оставлю себе. – И она достала из шкафа широкую хрустальную вазу. Любава жила в съёмной квартире, поэтому и ваза была не её, а хозяйская.

Дмитрий за это время успел рассмотреть вечернее платье Любавы. Оно было длинным, до щиколотки, с правой стороны разрез до бедра. При ходьбе в нём мелькала её стройная ножка в колготках телесного цвета. Туфли под крокодиловую кожу, с пряжкой, на небольшом каблуке. На шее цепочка с кулоном, в котором зелёный камень. Серёжки и браслет тоже с зелёными самоцветами. Славин предположил, что это селениты. Может быть, подарок родителей. О том, что их подарил Любаве поклонник, он почему-то думать не хотел.

– Ну что, пойдём? – спросила она.

– Да, да, конечно, – ответил он быстрее, чем ему хотелось бы. В прихожей он помог набросить ей лёгкий плащ под цвет кофе со сливками. Любава закрыла дверь, и они спустились вниз. Возле подъезда стояла «Лада Гранта» цвета «Белое облако».

Дмитрий купил эту машину совсем недавно, продав перед этим прежний свой автомобиль «Ладу Калину».

На зарплату полицейского даже неженатому лейтенанту сложно менять машины. Но он благодаря своему художественному образованию в свободное время подрабатывал в галерее отца, составляя каталоги, готовя выставки и выполняя другие работы. Правда, об этом своём заработке он особо не распространялся.

В «Кармелиту» они прибыли в половине десятого. В клубе уже было много народу. Но, заплатив за вход, они попали в него без особых препятствий. Охранник смерил взглядом Славина, который не вызвал у него подозрений, и, задержав взгляд на Любаве, спросил: