Нельзя

Я чувствовала его на себе, такого крупного и сильного, но мне теперь очень хотелось почувствовать его еще и в себе. Сводный брат обращался со мной, как с фарфоровой куколкой: с осторожностью прикасался, целовал почти что робко, боролся с собой, старался все контролировать. При этом он говорил со мной, и я понимала, что таким образом он просто старался меня отвлечь.

Я прошлась языком вдоль его заросшего небольшой щетиной подбородка, тогда Алистер, прикрыв глаза, замер. Целовала его шею, кадык, покусывала кожу, заставляя Шеридана терять контроль. Я была слишком мокрой для того, чтобы прелюдии продолжались. Мне нужен был он. Во мне. Очень глубоко. Я знала, что будет больно, но эта боль не затмит удовольствия от осознания: он мой первый, он теперь мой мужчина.

Бедром я могла ощущать, насколько член Алистера напряжен. Я не понимала, как он вообще еще держался. По помутневшим глазам и рваному голосу сводного брата я догадывалась, что у того включились сплошные инстинкты. У него дрожали пальцы, когда он доставал из ящика прикроватной тумбы презервативы. Мимолетная ревность уколола грохочущее сердце, но я была слишком заворожена тем, как Алистер раскатывал латекс по своему члену. Все это было для меня впервые, поэтому я едва не приказывала себе отвести взгляд от его эффектной эрекции. Шеридан сдерживал себя. Мое собственное дыхание подводило, а голос казался чужим.

— Пожалуйста, войди в меня, — попросила, практически простонав в губы Алистеру, когда он навис надо мной, перенеся вес на руки.

Стала целовать и кусать их. Эти его божественные руки. Мои ноги были широко раздвинуты, а его возбужденный до предела член головкой упирался в мой влажный вход. Я раскрылась только для него одного. Когда он в первый раз — совсем незначительно — толкнулся вперед бедрами, я начала задыхаться. Это словно от меня не зависело. Какой-то абсолютно безотчетный страх, который касался струн моего сознания. Пронзал насквозь, бурлил в венах, смешивался с кровью.

— Дыши-дыши-дыши!.. — шепотом потребовал Алистер и в тот же миг переплел пальцы наших рук.

Сводный брат вновь придавил своим телом мое к кровати, действовал уже резче, смелее, энергичнее. Но от меня не скрылось беспокойство в его глазах; та несокрушимость, которую он демонстрировал, в действительности не была правдивой. Он тоже боялся. Никогда не был с девственницей? В голове метались дурацкие обрывки вопросов и размышлений, но, только держась за них, я сумела восстановить дыхание.

Алистер немного согнул колени, он подался вперед еще на чуть-чуть. Я зажмурилась.

— Ш-ш-ш, — шептал он успокаивающе между недолгими невинными поцелуями, — тише, тише… — сильнее сжал кисти моих ладоней в своих, а потом вдруг завел руки над моей головой.

Будто бы для того, чтобы я не смогла вырваться, если бы захотела. Это здорово испугало. Услышав мой неожиданный вздох, увидев панику в глазах, Алистер оставил на моих губах очередной безгрешный поцелуй. Бархатное, почти нечаянное прикосновение.

— Ты мне доверяешь? — он посмотрел с ожиданием и волнением.

Я часто закивала.

— Хорошо… — чувствовала, как он готовился, стал еще более напряженным.

Было невозможно приятно ощущать его так близко, каждой клеточкой своего тела. Кожа к коже — живот к животу. Шеридан передавал мне через поцелуи терпкий вкус дорогого алкоголя. Я полностью пропахла Алистером: тот шикарный одеколон, которым он пользовался, идеально ему подходил. И мне тоже.

— Считай вместе со мной до пяти, хорошо? — он наклонился ниже, наши губы больше не были разделены расстоянием, но мы не целовались.

Мы оба быстро и отрывисто дышали. Он волновался не меньше моего, я чувствовала вибрацию в его груди. Ощущала ускоренное сердцебиение Алистера, отчего мое сердце билось в унисон с ним. Каждый удар отдавался громким эхом.

— Один… — начали мы вместе.

Короткий поцелуй. Мне нужно было еще.

— Два… — Шеридан вжался в меня сильнее. — Все хорошо… — предупреждающе произнес, следя за моей реакцией.

Я судорожно сглотнула.

— Тр… — цифра «три» не успела слететь с моих губ, как вдруг Алистер неожиданно, рывком вошел в меня.

— А-а-а-а-а-а!

Все перемешалось: острая боль, откровенная обида, кратковременная ненависть, полная уязвимость и секундное желание сейчас же все прекратить.

— Больно! Больно… — я даже не думала, что заплачу, но на деле все оказалось не так радужно.

Алистер кивал в такт моим словам. Говорил нервно и растерянно, шептал громче, чем до этого. Сердце в его груди колотилось как молот. Мгновение назад он отпустил мои руки, и я бессознательно отталкивала его от себя, но теперь крепко держала за плечи, ногтями расцарапывая кожу. Словно расплачивалась за причиненные страдания. Хотя прекрасно понимала, что без этого было не обойтись. И лучше быстро и сразу, чем медленно и едва-едва.

— Больно… больно… — повторял сводный брат за мной. — Я знаю… я знаю, — ронял он между поцелуями, которыми обсыпал мокрое от слез лицо.

На самом деле, я осознала, что плачу только тогда, когда он стал пальцами сбрасывать слезинки с моих щек и ловить их губами.