Нельзя (не) любить

– Нравится? Нравится, как тебя русский хер трахает? Отвечай! – вытаскиваю. Я на мгновение, чтобы поняла, кому здесь нужно подчиняться. Она сразу хныкать начинает.

– Нравится, Платон, нравится. Засунь его обратно.

– Хочешь? – играю с ней, елозя членом по мягкой заднице. – Умоляй меня.

– Хочу. Хочу, вставь, вставь его пожалуйста обратно, – произносит она на немецком и я закрываю глаза и словно в собственной фантазии оказываюсь. Кайф ловлю похлеще, чем от дряни всякой химической.

– Вот и умница, – вставляю без предупреждения и вдалбливаюсь как можно глубже, чувствуя, как ее горячее влагалище сжимает меня изнутри.

И я больше не болтаю, у меня нет на это желания, только толкаться туда, сильнее, глубже. Туда, где меня плотным кольцом сжимает плоть, словно выкачивая жизненные силы. Пока конец не сжимает в кулаке, пока она не дергается, крича и потряхивая сиськами, обнимая меня за шею. Но я еще не кончил. Отталкиваю ее, даю передышку и иду выпить в бар, смотря как дрожит ее влажно тело. Пожалуй, можно будет ее потрахивать иногда. Так проще, чем ровесниц уламывать и обещать черт знает, что. Выпиваю и возвращаюсь, сняв презерватив. Потом надену новый.

– Что? – хмурится она, когда я ее разворачиваю и сиськи лизать начинаю. – Ты не все?

– Я? – усмехаюсь, натягивая ее сосок до предела и отпуская. Смотрю как мягкая грудь как желе покачивается. – Я только начал, сладкая.

Залезаю на нее чуть выше, беру обе сиськи и сжимаю руками, вставляя между ними член и начинаю трахать. Одновременно с этим приказываю.

– Рот открой, и язык достань.

Она подчиняется, смотря как часто касается ее языка конец, который трахает ее грудь. Своими ноготочками острыми в задницу мне впивается, делая еще приятнее. Вот сразу видно, баба дело свое знает, работать с мужским телом умеет. Я даже выше поднимаюсь, и она тут же принимается яйца мне вылизывать. А потом и снова в рот берет, глубоко и смачно. Но я все равно сползаю, задираю ее ноги, плюю в промежность. Вставляю сразу и глубоко. Она руки к моим волосам тянет, дергает, а я грудь ее кусаю, снова и снова толкаясь внутрь. Но прерываюсь лишь на мгновение, чтобы презерватив натянуть. И только потом заканчиваю, заставляя ее еще раз кончить. И вот когда мадам кончила, я могу отпустить себя и с громким стоном выплеснуть возбуждение сам.

Откатываюсь в сторону, думая, что сейчас неплохо было бы покурить. И о чудо, эта телочка уже и сигарету мне протягивает.

– Ты просто идеальная, – закуриваю, обнимая за плечи и к себе прижимая. Она гладит мою грудь, кубики, по члену ладонью проводит. Он все еще стоит. Обычно двух раз мало. Но пусть передохнет.

– Он великолепный, – цепляет она головку ноготком, заставляя член качаться из стороны в сторону.

– Эй, к нему еще я прилагаюсь.

– Знаю, – усмехается она и встает, идет по направлению в душ, виляя задом. А потом разворачивается. – Но судя по всему он то готов продолжать. А ты?

Я втягиваюсь последний раз и выпускаю дым, усмехаясь. Внимательно смотрю, как она не закрывает дверь в душевую.

Обожаю ненасытных. С такими можно не церемонится. А по ней это сразу было видно. Я в таких вещах ошибаться не могу.

* * * Николас * * *

Вот такой Ингрид мне нравилась больше всего. Она меня словно не замечала. Не пыталась поправить галстук, накормить завтраком и вообще словно летала в облаках. И только на последки спросила.

– У тебя после встречи с Распутиными, нет дел вроде. Мы сегодня улетаем?

Я не знал ответа на этот вопрос.

– Пока не знаю, но забронируй билеты на шесть.

– Хорошо, я на связи.

Я дверь закрыл и выдохнул. Все – таки отношения с ней меня душат. И ведь понимаю, что сам ввязался и вроде как жених, и вроде как надо хоть переспать с ней. Но воспоминания о сексе с Настей покоя не дают. Днем и ночью мучают. И где гарантия, что я не назову Ингрид Настей в самый ответственный момент?

Первую половину дня я катаюсь по делам, которые продолжает контролировать Ингрид. Ярослав показывает мне несколько объектов за городом, где хочет начать строительство дороги. Но после обеда я сразу откланиваюсь и еду в вуз Насти, как раз ко времени того, как она должна закончить на сегодня занятия.

Я в порыве даже цветы покупаю. Белые розы. Именно они ассоциируются у меня с ней. Нежные, невинные, такие ломкие.

Жду возле машины, несколько раз, смотря на отражение в окне. Вроде даже замечаю в свете слепящего солнца пару морщин. Да уж. Нашел время про возраст думать.