Немая девочка

Он быстро вернулся к кровати, которую привез, поднял подушку и крепко взялся за нож. Сколько прошло времени? Когда полицейский очнется, ему потребуется несколько минут, чтобы окончательно прийти в себя, а вот женщине – нет. Как только мужчина на полу начнет стонать, она полностью проснется. Глупо было затаскивать его туда. И так долго стоять внутри тоже.

Он совершил несколько ошибок.

Но он нашел ее.

Он еще крепче обхватил рукоятку ножа и приготовился. Стал осторожно подбираться к запертой двери. Подойдя, он приложил ухо и прислушался. Ничего. Он прижался ближе, так, что стало почти больно. По-прежнему ничего.

Может, красная метка на замке означает, что туалет не работает и закрыт? Неужели он стоит с ножом наготове и прислушивается к пустому туалету? Он уже собрался поковыряться в замке острием ножа, когда услышал хорошо знакомый звук спускаемой воды. Он поспешно встал рядом с дверью, возле стены, со стороны дверных петель, чтобы оказаться скрытым, когда дверь туалета откроется. Решил, что лучше прятаться как можно дольше. В маске, операционной шапочке и с поднятым ножом у него будет чересчур пугающий вид, и, увидев его, девочка, скорее всего, дико закричит. Лучше дать ей сперва выйти, и, если немного повезет, она окажется к нему спиной. Он закроет ей рот левой рукой, прежде чем она его увидит, и потом нанесет правой мощный удар между лопаток. В идеале с одного удара сразу попадет в сердце. К сожалению, на пути имеются позвоночник и грудная клетка, поэтому он приготовился к тому, что для достижения результата может потребоваться ударить несколько раз. Вообще-то было бы надежнее перерезать ей горло, но этот вариант он отбросил с самого начала. Было что-то в тонкой хрупкой шее девочки. В мягкой коже. В изящной гортани. Он не сможет отделаться от мысли, что убивает маленького ребенка, – что, в общем-то, он и собирался сделать. Да, мозг его работал странно, но он чувствовал, что так и произойдет. А он знал, что в таких ситуациях необходимо прислушиваться к своему нутру. Если не будешь, то можешь поддаться сомнениям и потерять самообладание. Этого допускать нельзя. Дело необходимо совершить, не сомневаясь. Ему нельзя промахнуться.

Послышался щелчок замочка, и дверь открылась. Быстрее, чем он предполагал. Но не настолько быстро, чтобы он утратил способность к действию.

Он вышел из-за двери, поднял нож и уже собирался обхватить рот девочки, занеся руку с ножом, чтобы нанести удар со всей силы, на какую был способен.

Дело было только в одном.

Спиной к нему стояла не девочка.

А пожилая дама в чересчур короткой сорочке, выданной Вермландским больничным управлением.

Он попытался остановить движение вперед, но уже вложил в него так много энергии, что это было нереально. Однако ему удалось отвернуть нож в сторону и попасть по ее спине только рукой. Женщина ничком упала на пол. Он чувствовал, как теряет самообладание. Увидев его, женщина в панике закричала. На секунду он подумал, что все-таки ударит ножом, чтобы заткнуть ее, но засомневался. Огляделся по сторонам. Услышал приближающиеся шаги. Голоса. Ситуацию не улучшило то, что закричал еще один человек. Причем еще громче и пронзительнее, чем дама на полу, – хоть и трудно было себе представить, что такое возможно.

Женщина в комнате.

Она вопила как безумная. В одном он, по крайней мере, не ошибся. Это была мать девочки.

– Николь! – услышал он ее крик.

Он развернулся и бросился бежать.

Рванул как угорелый.

Так быстро Себастиан, пожалуй, никогда еще не ездил. Во всяком случае, по густонаселенному району. Двенадцать минут назад он спал вместе с Малин Окерблад в ее гостиничном номере. Зазвонил телефон, и он ответил в полусне. Голос Марии сейчас же разбудил его. Примерно через минуту ему удалось убедить ее передать трубку одной из медсестер, которую он попросил незамедлительно связаться с полицией. Проснулась Малин, и Себастиан, одеваясь, кратко рассказал ей о случившемся. Он чуть ли не силой позаимствовал ключи от ее машины и, как только выехал с гостиничной парковки, сразу позвонил Ванье. Та ответила сонно, он разбудил ее, но вскоре она уже полностью проснулась.

– Кто-то похитил девочку! – почти закричал он.

– Что?

– Кто-то похитил Николь. Она исчезла!

У Ваньи удивление сразу сменилось крайней сосредоточенностью, и ему показалось, что он услышал, как она вылетела из постели.

– Из больницы?

– Да, я еду туда, – сказал он, сворачивая на подъездную дорогу к зданию.

– Я приеду.