Немая (СИ)

Помогая примерять новые платья, невольно обратила внимание и на бельё заказчиц. Вернее, его отсутствие. Нет-нет, сорочки там всякие, рубашки нижние изо льна тонкого в наличии были, но и только. Чисто утилитарное назначение без толики кокетства. Ни тебе бантиков-рюшечек, ни кружевной нежности соблазнительной, ни цвета, глаз радующего. Чуть ли не солдатское бельё.

Нам с Дуняшей я шила комплекты из тонкого отбеленного льна, украшая прошвами тонкими и такими же белоснежными ажурными фестончиками, которые девочка создавала крючком со скоростью вязальной машинки. Шортики укороченные для лета и доходящие почти до колен в зиму и топы разной длины удивляли тётку Боянку, но на моё предложение сшить ей такие же, она отмахивалась:

– Баловство и перевод ткани!

Однако для клиенток решила ввести моду на изящное бельё. И сделала это я просто. Купила шёлк подходящий, кружев к нему, сотворила комплект из свободных штанишек с короткой маечкой, упаковала красиво и вручила Мирославе подарком к свадебному наряду.

Моё первое платье, сшитое для боярышни, на малом приёме у будущей свекрови произвело незабываемый фурор.

– Даша, они как ни старались, не смогли удержать своё восхищение, рассматривая крой, ткани и отделку. Забыли о ехидстве и насмешках. Каждая подошла спросить, где батюшка такое чудо купил, – хвасталась девушка, заказывая очередной наряд.

На сей раз девушка хотела зелёное. Но выбрала не те тона, и я голову сломала, думая, как же ей объяснить, что эти оттенки сотрут её очарование молодости, превратят нежную свежесть лица в серовато-усталую маску, притушат блеск глаз и даже золотистая коса на этом фоне станет тусклой, словно пылью припорошенной.

Граждане, каприз боярской доченьки – это вам не кот начхал. Это «хочу» такое «хочу!», что куда бежать и где прятаться. Выслушав все аргументы и доводы о том, что у какой-то там вяжихвостки* Улады Ютровой сарафан такого же цвета бесстыжие глазюки соперницы зеленью подсветил, а Мирославе тоже так нужно, я просто закатала рукав её вышитой рубашки и на обнажившуюся руку набросила ткань из предложенного отреза.

Мало рот не закрылся, но ещё и лицо вытянулось.

– Это как? – только и смогла выдохнуть ошеломлённая боярышня. Нежная розоватая кожа рядом с зеленью ткани вдруг приобрела сероватый оттенок. – Это у меня и на лице такое будет? – Я кивнула. – Дашенька, миленькая, не хочу! Сделай же что-нибудь!

Сделали. Поехали покупать зелёную ткань другого оттенка. После того случая Мирослава была самой примерной клиенткой. Советовалась, не капризничала, понимая, что мои предложения ей будут на пользу. И не уставала нахваливать меня своим подругам и их маменькам.

Поэтому, взяв подарок, она торопливо развязала ленты упаковки, предчувствуя, что ждёт её нечто замечательное. А увидев комплект шёлкового белья нежно-розового цвета, отороченного тончайшим кружевом, мгновенно оценила убойную мощь подарка и с визгом бросилась меня обнимать.

– Рознег с ума сойдёт от такого!

Не знаю, остался ли в умственном здравии молодой муж, но то, что подруги Мирославы, а за ними и их матушки немного свихнулись на модной фишке, это точно.

*Вяжихвостка – сплетница (древнерусский).

Теперь почти все заказчицы хотели к платью новый комплект белья. Дабы соответствовать. А мне и в радость.

«С улицы» в мастерскую не приходили. Но, несмотря на рекомендации, далеко не все клиентки могли похвастаться тем, что смогли заказать у меня больше одного наряда. Помня, как аристократы отказывали от дома неугодным, запятнавшим репутацию или тем, с кем не желали продолжать отношения, я отказывала некоторым вздорным бабам в обслуживании.

Фасон, цвет и отделка, заведомо уродующие заказчицу, настаивающую именно на таком варианте платья, отметались без обсуждения. И здесь на руку играла моя немота: я просто переставала жестикулировать и Дуняше нечего было озвучивать.

«Откуда во мне эта жёсткая неуступчивость?» – часто удивлялась сама себе после визита очередной капризной боярской дочки, одевающейся в стиле «дорого-богато, и много всего сразу». Наверное, от понимания, что популярное мнение, будто сшитые мною наряды счастливые, легко можно испортить всего лишь одним уродливым сарафаном.

Удивительно, но именно моя несговорчивость заставляла столичных модниц терпеливо ждать очереди на обслуживание. А потом хвастаться подружкам, что «немая мастерица» взяла в работу второе или даже третье платье. В декаду в мастерской шили не более одного наряда, но каждым я искренне гордилась.

Слава светлым богам, методом проб и ошибок смогла за год найти отличную кружевницу, хорошую вышивальщицу и двух аккуратных и расторопных швей. Моделировала и кроила сама, попутно обучая этому Дуняшу. Платила работницам хорошо, но требовала от них и безупречного качества, и срочности выполнения. Хозяйкой была строгой. Могла спокойно оштрафовать за брак и с работы безжалостно прогнать за леность.

 – Даша, какая ты разная на работе и дома! – удивлялась Дуняша. – Другим человеком становишься, когда в мастерскую заходишь. Даже я тебя побаиваюсь.