Немая смерть

Командир моргнул, глядя на доску, медленно моргнул ещё раз.

— Несущественным. Эпизодом?

— Десять секунд.

Следующая минута прошла в странном разглядывании друг друга. Чего такого высматривал во мне Симидзу-сан, не ведаю. Мне было все равно, я ждала следующих вопросов. Не дождалась — временный капитан попрощался и ушел по своим делам. Я продолжила заполнять карточки.

Работы, как я уже говорила, было много, ирьенины не расходились по домам, оставаясь ночевать в больнице. Мы работали, словно на конвейере — распечатать свиток, быстро поставить диагноз, при возможности сразу же проводились операции, если ранение оказывалось слишком тяжелым, шиноби запечатывался заново. Чакра утекала, словно вода в песок, спасались накопителями. Я крутилась на подхвате у Акено-сенсея. Для полноценного В-ранга у меня чересчур однобокие знания, хотя в качестве помощника мастера-целителя я хороша. Надо бы подучить некоторые аспекты медицины и идти сдавать экзамен.

Итак, в связи с тотальной загруженностью дома я не появлялась. Отвлечь кого-то от работы означало разругаться с главврачом, запретившей подчиненным покидать территорию больницы вплоть до особого распоряжения. Портить отношения с Оками-сама дураков нет. Вероятно, именно поэтому Кейтаро-сама лично навестил меня на рабочем месте, посещая раненых родственников и якобы случайно завернув в мой кабинет. То есть в кабинет Акено-сенсея, где мне выделили уголок со столиком.

— Крайне жаль, что вы не появляетесь у себя дома, Кушина-сан, — посетовал глава моего рода, пристраивая поудобнее забинтованную руку. — Я предпочел бы общаться в более спокойной обстановке.

— Здесь нас подслушать сложнее.

— В самом деле?

— Кабинеты ирьенинов А-ранга хорошо защищены.

— Ну, если вы так считаете. Впрочем, я не намерен обсуждать какие-то секреты, — он уже не выглядел важничающим подростком, как в нашу первую встречу. — Ваша потрясающая победа уже стала достоянием общественности.

— Четыреххвостого остановила не я.

— Даже если бы вы просто лежали рядом с местом битвы, то и тогда мы бы утверждали, что решающий вклад в сражении внесла представительница Узумаки ичизоку, — прояснил Кейтаро-сама «политику партии». — Клан и так изрядно задолжал Учихам.

— Нобору-сама будет счастлив.

— Почему же?

— Теперь Ивагакуре и Узушио начнут враждовать официально.

— Мы ничего не теряем, — молодой мужчина пожал плечами. — Просто оформляем уже сложившиеся отношения.

— Лишаем себя гибкости маневра.

— Будто раньше у нас её было много.

Высказывание на грани несогласия с политикой Узукаге! Он глуп или настолько уверен в незыблемости своего положения? Или — ужас, ужас! — всего лишь озвучивает идеи, открыто обсуждаемые в среде старейшин, глав родов и их приближенных? По понятным причинам, доступа к этому слою аристократии клана я лишена.

— Впрочем, я зашел по другой причине, — видя, что у меня нет намерения развивать данную тему, продолжил Кейтаро-сама. — Хочу обрадовать вас, Кушина-химе. Ваши навыки куноичи признаны превосходными, и Совет старейшин принял решение о присвоении вам звания чунина и награждении почетным оружием. Торжественная церемония состоится завтра, в первой трети часа Собаки, в храме Покровителя.

Поклонилась. Не отказываться же.

— Благодарю за оказанную честь.

— Вы не выглядите особо радостной, — заметил глава.

— Перегорела. Слишком долго ждала.

Незачем ему знать, что я сейчас чувствую. Точнее, как я ничего не чувствую.

Кейтаро-сама ещё немного рассматривал меня, затем легко поднялся с табурета.

— Что же, не буду отвлекать. Позвольте заметить на прощание, Кушина-химе — во время нашей предыдущей встречи я сказал, что вам предоставляется шанс заставить умолкнуть злопыхателей. С удовольствием замечу — вы этот шанс использовали. Сейчас ваши враги молчат.

Но они никуда не исчезли. Я поняла, Кейтаро-сама.

Церемония состоялась, несмотря на маячившего на горизонте врага. Ради такого дела меня отпустили на целый день из больницы, дали выходной.

Награждения всегда проходят в двух местах, в храме или во дворце. Постольку, поскольку сейчас повышений много, выбрали храм из-за его размеров — в центральной зале сотни две народу поместится. Сначала вручали мэнкё джонинам, затем дарили ценные подарки особо отличившимся чунинам, ну а затем и до генинов очередь дошла.