Немецкая любовь Севы Васильева

Прошли несколько дней, и отец устроил в прием в его честь. Гости собрались в большинстве солидные, если не ровесники г-на Клуге, то не намного моложе. Молодых пар и Севиных ровесников всего несколько человек. Встречали Севу доброжелательно, с любопытством. Один из гостей заметил: "Вылитый Курт в молодости", — перевела Амалия.

Представили Севу компаньону отца — г-ну Мейеру, он познакомил с женой и дочерью — Марикой. Она, оказалось, неплохо говорит по-русски — стажировалась в Ленинградском университете. Бывала в Москве, совершила круиз по городам "Золотого кольца", о чём не преминула тут же сообщить.

— Рада познакомиться. Надеюсь, у нас понравится, — одарила она Севу многообещающей улыбкой. — Мы еще пообщаемся, с удовольствием попрактикуюсь в языке с русским из России. Чао, так говорят у вас в Москве, расставаясь? — Проговорила на почти правильном русском и без акцента. Пока Сева собирался ответить, что он не из Москвы, она отошла к друзьям. Марика сразила его. Сева долго еще не мог придти в себя. Он увидел живую артистку, девушка будто сошла с обложки глянцевого журнала. В провинциальном Стародубске такая красавица и не приснится. Общалась с ним, словно давно знакомы. С первой секунды он попал под ее обаяние. На самом деле ее поведение оставалось обычным для избалованной вниманием светской красавицы, а Сева её улыбку принял за что-то обещающее, с каким-то подтекстом.

Не слишком высокая, в облегающем коротком платье, подчеркивающем тонкую талию и стройные ноги, с копной рыжевато-соломенных волос, небрежно ниспадающих на плечи, она походила на портреты с обложек и рекламных страниц журналов, которые успел увидеть. Амалия, до последних минут остававшаяся эталоном красоты, померкла рядом с Марикой. "Вот, кто настоящая раскрасавица! Никакая артистка не сравнится"! С детдомовских времен образцом красоты женщины Сева считал актрис. Девчонки в детском доме, восторгаясь портретами на обложках журнала "Советский экран", высшей оценкой красоты считали "похожа на артистку, ну прямо артист". Вслед за девчонками и Сева привык сравнивать внешность женщин, что произвели впечатление, с артистками. Высший критерий. Так вот, Марика была краше все киноактрис и фотографий, какие только видел! Амалия очаровательна, но куда ей до Марики!

Прибывали все новые гости. Из Кельна приехали знакомиться с объявившимся родственником брат отца — Отто фон Клуге с женой Розитой и взрослыми детьми Лизетт и Генрихом. Представляя племянницу, отец долго подбирал русские слова.

— Я сказал имя Лизетт в честь твоя мама, — помогла ему справиться с пояснением Амалия. Лизетт улыбнулась и подтвердила, все знают: её назвали в честь девушки, которая спасла дяде жизнь на войне, — перевела Амалия. Долго общаться с родственниками не дали, пришел очередной важный гость, и Севу повели представить ему

— Грехи молодости, — подмигнул новый гость г-ну Клуге и с жаром пожал руку Севе, пожелал счастья на новом месте и преуспевания.

Всё вокруг Севы происходило, как в кино, он смотрел фильм и сам был действующим лицом. Мог ли две недели назад представить, что станет участником подобного светского приема?! Новый строгий костюм сидел как влитой, Сева не успел привыкнуть к нему, и чувствовал себя неловко. Старался держаться непринужденно, непрерывно улыбался, ему казалось, все видят: он здесь чужой, по ошибке попавший в это общество. Угнетало незнание языка. Амалия как тень следовала за ним, но не спасала. Отвлекали мысли о Марике. Познакомиться бы ближе! По-русски можно поговорить. Как ему улыбалась!

Выбрав момент, когда Марика оказалась одна, Сева набрался храбрости и, оставив Амалию, подошел. Переводчица без слов поняла его желание и не последовала за ним.

— Можно присесть рядом? — спросил он, кивнув на свободное кресло.

— Конечно, господин Клуге.

— Какой я господин — Всеволод. Лучше — просто Сева.

Подошел лакей с подносом. Сева встал, взял два бокала с шампанским, передал один Марике.

— Благодарю… Смущаешься, непривычно всё? — ободряюще спросила она. — Привыкай. Я, когда приехала в Ленинград, полгода приспосабливалась к вашему образу жизни. Мне было немного легче, я уже чуточку понимала по-русски, говорила. Тебе надо серьезно взяться за язык. Будешь знать язык, разберешься, кто есть кто вокруг тебя. Всё остальное придет само собой.

Марика призвала набраться терпения, спросила, обратил ли он внимание, как семейка Отто фон Клуге его рассматривала.

— У твоего отца не было прямых наследников. Только брат Отто фон Клуге и племянники. Вдруг объявился ты. Не думаю, они обрадовались твоему появлению.

— Претендент на наследство? — искренне удивился он — Переведи, им, пожалуйста, пусть не тревожатся. Я ни на что не претендую.