Немецкие деньги и русская революция: Ненаписанный роман Фердинанда Оссендовского

Данная статья содержала много интересного материала, касающегося данных о мировой экономике и торговле, который, вероятно, оценили бы специалисты, но нас заинтересовало то, что Оссендовский в ней цитирует прямо один из сочиненных им документов, включенных в проданную Э. Сиссону серию. Говоря о походе немцев против независимости русского рынка после захвата власти большевиками, Оссендовский пишет: «Первым актом было совещание всех частных банков Германии под председательством одного из директоров Имперского банка. Совещание состоялось в Берлине 22 декабря 1917 г. На этом совещании были выработаны требования, предъявленные затем Совету Народных Комиссаров. Эти требования сводились: 1) к воспрещению англо-франко-американскому капиталу входить в русские предприятия: нефтяные, угольные, химические, металлургические и электрические, причем в эти предприятия допускались лишь русско-германские капиталы; 2) к уничтожению путем национализации или нуллификации всех акций или паев с преобладанием капиталов, принадлежащих гражданам антигерманской коалиции; 3) к аннулированию всех займов и обесценению государственных фондов, что уничтожало русский капитал и отдавало русский рынок в полную зависимость от германского капитала, германской промышленности и торговли, причем, однако, должна была быть разрешена скупка аннулированных бумаг германскими подданными по курсу дня (?!)»¹¹.

К этому документу Оссендовский делает следующее примечание: «Текст протокола этого заседания был представлен виднейшим народным комиссаром, и один экземпляр протокола на немецком языке имеется в распоряжении союзных правительств»¹². Но текст протокола представляет собой краткое изложение документа № 11 из брошюры «Германо-большевистский заговор» Э. Сиссона. Он начинается там со слов «Имперский банк, № 12378». К этому Сиссон в скобках делает пояснение: «печатный текст на русском языке». А не на немецком! Но Оссендовский точностью в таких вопросах не отличается. Далее следовало: «Резолюция совещания представителей германских коммерческих банков, созванного по предложению германских представителей в Петрограде Имперским банком для обсуждения резолюций Рейнско- Вестфальского промышленного синдиката и Хандельстага (Министерства торговли. — В. С.). Берлин, 28 декабря 1917 г.»¹³. Далее следовало одиннадцать подробных пунктов, которые в своей статье Оссендовский свел для удобства в три. Приведем лишь некоторые из них: «2. Разрешение покупки всех русских страховых и приносящих дивиденды бумаг представителями германских банков по курсу дня на открытом рынке»¹⁴. Что это? Пункт три из приведенной выше цитаты. Или пункт четвертый резолюции: «Запрещение в течение пяти лет после даты подписания мира помещения английского, французского и американского капитала в следующих отраслях: угольной, металлургической, машиностроении, нефтяной, химической и фармацевтической»¹⁵. Пункта, точно соответствующего второму пункту статьи, в резолюции нет, но в пункте три резолюции говорится об установлении нового курса всех акций через 90 дней после заключения мира. Данное сравнение говорит скорее всего о том, что копии документа при Оссендовском в момент написания статьи не было, а брошюру «Германо-большевистский заговор» он в Омске еще не видел. Поэтому он неточно указывает дату (22 декабря вместо 28-го) и вольно обращается с текстом «документа», приводя его содержание по памяти.