Немецкие деньги и русская революция: Ненаписанный роман Фердинанда Оссендовского

Сиссон приписывает себе идею взлома ящиков, которая была с энтузиазмом встречена полковником Самсоновым и с опаской — Семеновым. Но последний потом согласился, что ее возможно выполнить, и сообщил, что его «сотрудники» в Смольном готовы это сделать. Все это читается с юмором и даже с грустью: мы-то знаем, что никаких сотрудников в Смольном не существовало. Был один Оссендовский, ему и надлежало срочно произвести документы, а Семенову — сочинить историю о том, как прошел взлом. Приготовления (то есть изготовление «оригиналов») проходили с 27 февраля по 2 марта, а 2 и 3 марта Сиссон получил их. Это и были те 9 документов, о которых мы говорили выше. Вдохновляя участников «рейда», Сиссон дал им «достаточное количество рублей и умеренное число долларов в валюте»⁴. Вместе с Буллардом они ожидали поступления документов на квартире одного из участников «группы» недалеко от Таврического сада. Когда документы были доставлены, в комнате всего находилось, по словам Сиссона, 9-10 человек (в это трудно поверить, так как это нарушало элементарные правила конспирации). В течение двух часов, сидя за большим столом, Сиссон и Буллард знакомились с документами. Был всеобщий восторг по поводу успешного завершения «рейда». Буллард и Сиссон пожали руки каждому из присутствовавших, пожелали им удачи и безопасного завершения их работы. Никто из них не был схвачен большевиками, горделиво завершает этот рассказ Э. Сиссон¹⁰. По словам Семенова, Сиссон, получив «оригиналы», воскликнул: «Теперь мне здесь нечего делать!»¹¹ На следующий день, 4 марта 1918 г., он выехал из Петрограда в Финляндию вместе с большой группой американцев.

Таким образом, подытоживая исследование передачи документов, мы можем сказать, что до личного знакомства Сиссона и Семенова, которое произошло в середине февраля, Сиссон получил от него через Фрэнсиса «письмо Иоффе» и еще два-три документа. Он собирал сведения о Семенове через Бойса. После состоявшихся встречи и беседы Сиссон перестал считать Семенова единым главой «телеграфной» и «смольнинской» групп, как думал Бойс, и стал общаться с ним как с человеком, возглавлявшим только «смольнинскую» группу, достававшую документы. Семенов затем познакомил его с полковником Самсоновым. Фигура эта вызывает некоторые подозрения. С одной стороны, сам Семенов нигде этой фамилии не называет, называет эту фамилию только Сиссон. С другой стороны, Оссендовский рассказывает о полковнике Николаеве, переодевавшимся солдатом. С третьей стороны, наличие копий подлинных телеграфных переговоров у Сиссона несомненно, хотя, может быть, они получены от Бойса, а не от полковника Самсонова непосредственно. С четвертой стороны, именно Оссендовский приходил в Смольный переодетым, а не мифический полковник Николаев. С пятой стороны, Сиссон в Петрограде Оссендовского не знал. В итоге: не мог ли такой мастер мистификации и имперсонизации, как Оссендовский, исполнить пару раз роль полковника Самсонова? Тем более что в ходе «рейда» Сиссон ничего от полковника Самсонова не получил и сю участие в этой экспедиции выглядит совершенно липшим.

Затем Сиссон предложил Семенову и Самсонову составлять списки проходящих через их агентов документов, отмечать в них го, что он хотел бы иметь, и фотографировать их. Таким образом Сиссон получил от Семенова 40 фотографий документов, извлеченных якобы из делопроизводства разных отделов Совнаркома. Кризис в Петрограде в конце февраля подсказал Сиссону идею похищения оригиналов документов непосредственно из дел, упакованных, по слухам, уже в ящики для отправки в Москву. Эти документы были получены им 3 марта. В тот же день между Эдгаром Сиссоном и Евгением Петровичем Семеновым (Коганом) был заключен и формальный договор о передаче Сиссону документов. Семенов страшно боялся, чтобы в нем не было упомянуто слово «документы», а тем более — полученные из Смольного. Сиссон объяснял это себе тем, что Семенов боялся репрессий. Но нам-то ясно, что он не хотел еще брать на себя проступка, который он и не совершал: ни одного документа из Смольного он не украл, все они были сочинены «ученым экономистом» А. М. Оссендовским. 4 марта 1918 г. Э. Сиссон в большой группе американцев выехал из Петрограда в Финляндию.

Теперь обратимся непосредственно к самим «документам Сиссона» и дадим самую общую их характеристику по содержанию и форме. По хронологии самый ранний документ относится к 25 октября 1917 г., а самый поздний — к 27 февраля 1918 г. Кроме того, как говорилось выше, один документ был послан Сиссону вдогонку и был датирован 9 марта 1918 г. В то же время два печатных немецких циркуляра, игравших роль приложений к одному из документов, относились к 1914 г., а один (знаменитый приказ Немецкого банка об открытии счетов большевикам) — к марту 1917 г. Эти приложения имелись в составе документов первой серии и дают нам возможность установить общность их происхождения.