Немецкие морские диверсанты во второй мировой войне

Вечером 24 апреля 1945 года выделенные для проведения этой диверсии 4 боевых пловца, в том числе лейтенант Альберт Линднер, который еще на фронте вторжения участвовал в подрыве одного из орнских мостов, подготовились к выходу на задание. К каждому из мостов должно было плыть по два человека, которым предстояло буксировать по одному подрывному заряду. Таким образом, на каждый мост приходилось по два подрывных заряда весом по 7,5 кг. Последний участок перед мостом боевые пловцы должны были продрейфовать по течению с широко раскинутыми в стороны руками и ногами, чтобы не пропустить стопорных канатов, которыми понтоны удерживались на якорях, заброшенных выше по течению реки. Боевые пловцы намеревались привязать к этим канатам плавучие лини с таким расчетом, чтобы концы их с прикрепленными к ним плавучими подрывными зарядами подходили под самые понтоны. Это давало возможность взорвать четыре понтона, в результате чего мосты распались бы на части и были бы унесены течением. Таков был боевой план, однако несчастный случай помешал боевым пловцам привести его в исполнение в первую ночь.

Четверо боевых пловцов уже сидели в передовой немецкой траншее на дамбе юго-восточнее Шведта и привязывали к ногам ласты. На некотором удалении от них находились четверо других боевых пловцов, которые поднесли сюда подрывные заряды и ожидали, пока они смогут передать их своим товарищам в воду. С противоположного берега русские время от времени вели беспокоящий огонь через головы немецких солдат, находившихся в этой траншее.

Неожиданно вражеский снаряд попал в один из подрывных зарядов, и тот детонировал. Неизвестно, был ли снаряд пущен сюда умышленно или же он угодил случайно, однако результат был ужасный. Это был один из редких случаев, когда соединение «К» имело убитых и тяжелораненых. У четверых боевых пловцов, сидевших на земле в нескольких десятках метров от места взрыва, полопались барабанные перепонки, и они, естественно, не могли плыть. Поскольку часовые механизмы трех остальных подрывных зарядов были уже пущены, эти заряды пришлось выбросить в болото прямо перед немецким передним краем. В 5 часов утра они с оглушительным грохотом взорвались.

Поэтому, когда на следующую ночь здесь появилась новая группа боевых пловцов с четырьмя такими же дьявольскими «штучками», пехотинцы обнаружили умение хорошо бегать и в спешном порядке укрылись в дальней траншее. На этот раз боевые пловцы несли свои подрывные заряды низко над землей, стараясь не особенно высовываться над укрытием. Опасный спуск на воду прошел благополучно, не вызвав подозрения со стороны противника.

В 5 часов утра с артиллерийского наблюдательного пункта, расположенного на возвышенности позади немецкого переднего края, были отчетливо видны взрывы. Вылетевший на рассвете воздушный разведчик, ничего не знавший о нападении на эти мосты, с удивлением доложил по возвращении, что русские за ночь, видимо, «разобрали» понтонные мосты под Ниппервизе и Фиддиховом.

Сами боевые пловцы не могли доложить о ходе их успешно окончившейся диверсии, так как они в тот же день вместе с немецкими войсками, оборонявшимися ниже вражеского плацдарма, попали в плен к русским. Их в течение нескольких лет, как уголовных преступников, бросали из одной восточногерманской тюрьмы в другую, хотя они были простыми солдатами, единственное «преступление» которых заключалось в том, что они своими отважными действиями нанесли значительный ущерб противнику.

* * *

В последние недели апреля 1945 года на долю «Группы боевых пловцов Ост» выпали особенно трудные и опасные задания по подрыву мостов и других объектов в районе Штеттинского порта. Хотя город был еще в руках немцев, русские засели на высотах у Альтдамма на противоположном берегу восточного рукава Одера и обстреливали из своих многочисленных батарей городские кварталы. На отдельных участках им удалось даже пробиться к самому порту, район которого представлял собой лабиринт набережных, речных рукавов, складских строений и каналов, где никогда нельзя было знать, находятся ли за ближайшим поворотом свои солдаты или уже притаился враг. В таких невероятно трудных условиях и пришлось боевым пловцам проводить свои последние диверсии.

…Старшина Кюнеке был обнаружен и обстрелян бдительным советским часовым в тот момент, когда он вместе с другим боевым пловцом работал уже под мостом, который они должны были взорвать. У них заклинило кнопку клапана затопления мины-торпеды, и течение подхватило тяжелый подрывной заряд, стремясь унести его с собой. Оба пловца вынуждены были изо всех сил плыть против течения, и не обходилось, конечно, без всплесков ластами. В этот критический для пловцов момент красноармеец заподозрил недоброе и, наклонившись через перила, немедленно открыл огонь.