Немецкие подводные лодки в Первой мировой войне. 1914–1918 гг.

Имея запрет на атаку торговых судов, капитаны подводных лодок, конечно, были ограничены в средствах, но самые предприимчивые отправились на поиски подходящих мишеней. Одним везло, другим нет. 25 апреля Отто Штайнбринк на «иВ-18» в нескольких милях от Ярмута встретился сразу с четырьмя британскими субмаринами. Момент был очень опасный, но удача сопутствовала немцам. «UB-18» шла на перископной глубине и была не видна англичанам, а четыре британские субмарины на полной скорости двигались по поверхности. Штайнбринк выпустил торпеду по ведущей субмарине, но в последний момент британский капитан заметил перископ и резко изменил курс, намереваясь таранить атакующую субмарину. Это спасло ее: торпеда прошла в нескольких дюймах от цели. Сообразив, что он вдруг из охотника превратился в дичь, Штайнбринк приказал уходить на глубину. «UB-18» прошла прямо под британской лодкой, причем корпуса лодок соприкоснулись, издав громкий скрежещущий звук. Отто снова поднял лодку ближе к поверхности. Он взглянул в перископ и заметил, что британская субмарина разворачивается для повторного тарана.

Штайнбринк отдал приказ рулевому, и «UB-18» повернулась носом к противнику. Был произведен поспешный залп из обеих носовых труб, причем это был шаг скорее демонстративный, чем в надежде на успех. Первая торпеда прошла вдоль правого борта противника, но вторая попала точно в цель. Раздался сильный взрыв, и «Е-22» исчезла в гигантском облаке черного дыма. Когда дым рассеялся, на поверхности моря виднелись только обломки и масляные пятна. Среди них беспомощно барахтались два человека, случайно уцелевшие при взрыве. Три субмарины, словно очнувшись от шока, ушли под воду. Штайнбринк понял, что попал в серьезную переделку. При соотношении три к одному у него не было шансов.

Однако его следующие действия несказанно удивили как противника, так и собственный экипаж. Он приказал всплыть и, держась кормой к вражеским субмаринам, чтобы уменьшить вероятность попадания торпеды, взял курс к месту гибели «Е-22». Достигнув масляного пятна, обозначившего могилу своей жертвы, он резко снизил скорость. После этого на палубу выскочили два матроса, выловили уцелевших британских моряков и затащили их на борт. Затем все четверо скрылись в люке боевой рубки. Затем «UB-18» плавно ушла на глубину, и командир приказал возвращаться домой. А в это время его моряки обтирали англичан горячими полотенцами и отпаивали шнапсом. Отойдя на достаточное расстояние от вражеских субмарин, Штайнбринк почувствовал себя в безопасности. Он лично убедился, что с пленными англичанами все в порядке, и позволил себе слегка расслабиться.

Капитан-лейтенанту Бруно Хоппе, случайно потопившему в 1914 году своего подводного собрата «U-7», довелось прочувствовать то же, что и его нечаянной жертве. Это произошло за несколько недель до демонстративной эскапады Штайнбринка. Подводная лодка шла по поверхности воды в густом тумане, когда ее заметил британский военный корабль. Эрнст Хашаген, который потом стал капитаном «UB-21», а тогда служил помощником командира, был на вахте. Когда вражеский корабль открыл огонь, он приказал срочное погружение.

Шум воды, врывающейся в балластные танки, громом прокатился по лодке. Хашаген первоначально приказал погрузиться на 50 футов, но из-за неисправности руля глубины лодка миновала отметку 50 футов и продолжала погружаться. «Хоппе ворвался в пост управления, но его появление ничего не изменило. На поверхности лодку поджидал вражеский крейсер, поэтому продувать балластные танки было опасно. Когда субмарина достигла отметки 200 футов, ситуация стала серьезной. На такой глубине давление воды способно сплющить стальной корпус лодки. Металл стонал от напряжения, поддерживающие балки под давлением сгибались, начали появляться струйки воды. Но в батарейном отсеке происходило нечто более страшное».

«Все остальное потеряло смысл… Я почувствовал едкий запах хлора… Люди начали кашлять и задыхаться, – вспоминал Хашаген. – Морская вода, просачиваясь через швы, смешивалась с соляной кислотой из батарей. Продуктом этой химической реакции становились клубы зеленовато-желтого газа, заполнявшего лодку. Ничто так не страшит подводника, как мысль о возможности оказаться замурованным в стальной клетке и задохнуться от едкого газа. Смерть не может быть более мучительной». Понимая, что все будет скоро кончено, Бруно Хоппе решился на отчаянный шаг. Его приказы были точными, лицо спокойным; ничто не показывало, что его сердце разрывается от ужаса. Балластные танки были продуты, и «U-22» выбросило на поверхность. В конце концов, что такое британский крейсер по сравнению с возможностью еще раз вдохнуть глоток свежего морского воздуха! Позже Хашаген заметил: «Лучше, чтобы тебя убила пуля или разнесло на куски взрывом, чем медленная пытка удушьем!»