Немецкие подводные лодки в Первой мировой войне. 1914–1918 гг.

В сентябре погиб Байцен, создавший минное поле, на котором в 1916 году погиб лорд Китченер. Его новая лодка «U-102» подорвалась на одной из мин северного барража и затонула со всем экипажем. Он умер той же смертью, что и его выдающаяся жертва.

Даже вечный оптимист Шеер был близок к отчаянию. «Как много наших подводных лодок, имеющих отличные, опытные экипажи, не возвратились из походов, – писал он в своих мемуарах. – Последние месяцы показали, что результативность всех лодок стремительно падает». Мысли о грядущей победе покинули последнего оптимиста Германии. Под давлением обстоятельств он смирился с ситуацией и думал не о победе, а о «приемлемом мире».

Немецкие подводные лодки продолжали упорно сражаться, как загнанные в угол собаки. Их последние деяния потрясли мир своей жестокостью. 4 октября во время сильного шторма в Ирландском море был потоплен японский лайнер «Хирано Мару». Среди 292 погибших было очень много детей. Буквально через несколько дней погиб ирландский почтовый пароход «Лейнстер», унеся с собой на дно 176 мужчин, женщин и детей. «Они были грубыми животными, когда начали войну! – воскликнул Артур Белфур, британский министр иностранных дел, услышав эти новости. – Насколько я могу судить, они такими и остались… Звери… Варвары…» Это была своеобразная эпитафия подводной войне, которая длилась четыре долгих года и, наконец, подходила к своему кровавому концу.

Несмотря на исчезновение оптимизма у Шеера, продолжали составляться планы военной кампании на 1919 год. Пока Верховное командование обсуждало возможность достижения перемирия, подводники совещались с кораблестроителями, планируя расширение строительства субмарин: они собирались драться до конца.

К 20 октября завершилась эвакуация баз из Бельгии. Теперь подводным лодкам приходилось тратить больше времени на переход до Канала. Опасность возрастала с каждым днем. Было подсчитано, что подлодки бельгийской флотилии до своей гибели успевают совершить не более шести выходов в море.

Две немецкие лодки были уничтожены британскими субмаринами. 16 октября «UB-90» Мейера, спущенная на воду два месяца назад, была обнаружена на поверхности в проливе Скагеррак, когда подзаряжала батареи. Ее торпедировала и уничтожила «L-12», 28 октября в такой же ситуации «G-2» отправила на дно «U-78» Болбрехта.

«UB-123», также погибшая в октябре, подорвалась на мине северного барража. И все же, несмотря ни на что, подводники продолжали сражаться, стремясь любой ценой поддержать честь имперского флота.

«UB-116» следовала на север, причем ее экипаж испытывал нечто сродни чувствам Валькирии из древней тевтонской легенды. Все было кончено: великая империя рушилась, непобедимая армия отступала. Но даже в таких условиях оставалась возможность совершить последний славный подвиг, спасти свою честь и честь имперского флота. Субмарина разрезала носом волны, над морем стелилась влажная осенняя дымка. Капитан-лейтенант Эмсманн без всякой надежды вглядывался в небо, где не было даже намека на солнце, которое помогло бы точно определить свое местонахождение. Еще раз взглянув на серое октябрьское небо, он повернулся к лейтенанту Шутцу, стоявшему рядом с ним на мостике.

– Нет ни малейшего шанса определиться, – вздохнул он, – сплошная облачность и туман. Остается надеяться, что наш штурман действительно обладает теми достоинствами, которые он себе приписывает. Что ж, готовимся к погружению.

Шутц спустился в пост управления и отдал соответствующие приказы. Люди заняли свои места согласно расписанию. Через несколько секунд Эмсманн тоже спустился с мостика и задраил люк.

– Приготовиться к погружению!

– Ныряем!

«UB-116» плавно заскользила в глубину. Эмсманн внимательно изучил проложенный штурманом на карте курс и отдал приказ рулевому. А в 10 милях впереди на якорной стоянке Скапа-Флоу покачивались на волнах тяжелые дредноуты большого флота. Однажды, в самом начале войны, фон Хенниг пытался проникнуть на якорную стоянку, но потерпел неудачу. Теперь он был военнопленным, а его подлодка «U-18» покоилась на морском дне. С тех пор ни один капитан немецких лодок не осмеливался тревожить гигантов в их берлоге. Такая атака могла либо принести громкий успех, либо стать самоубийством. Эмсманн был готов испытать судьбу.

Следует отдать должное ответственности и организованности немцев. Несмотря на авантюрный характер намеченного предприятия, на лодке остался ее обычный экипаж. Только один человек, лейтенант Шутц, был добровольцем, но он служил на этой субмарине и в предыдущем походе. Люди выполняли свой долг так, как они его понимали. Среди них не было героев и отчаянных смельчаков. Обычные моряки, подчиняющиеся приказам капитана, которому полностью доверяли.