Истинно и доподлинно говорю вам, частично и на основании собственного опыта, что, встретив лицо, облеченное властью, мужики наши снимают перед ним шапку и не просто так, а главным образом по трем причинам. Во-первых, они боятся того, что служитель, которому они выкажут неуважение, обойдясь без подобающего приветствия, их за это как следует прищучит. Во-вторых, им стыдно того, что их могут счесть нерасторопными и неуклюжими. В-третьих же, и это самое главное, они надеются на то, что снятие шапки в знак почтения принесет им со стороны человека, которому столь явно польстили, несомненную выгоду, так что поведение их откровенно своекорыстно. Ах ты Господи, если бы только всем это было бы настолько же ясно, как мне самому! Поэтому вникните хорошенечко в нашу историю! В некоем глухом местечке один добрый и справедливый человек был на протяжении многих лет сельским старостой, а затем его неизвестно почему сместили и прогнали. Вскорости после вынужденной отставки довелось ему отправиться пешком к реке — довольно широкой и вдобавок к тому вышедшей из берегов чуть ли не около самого моста. Пока бывший староста, озираясь по сторонам, раздумывал, как бы ему перебраться на другой берег, попался ему на глаза мужик, косивший траву. Мужик не слышал еще о его смещении и обратился к бывшему старосте так: «Господин староста, ежели вам угодно попасть на другой берег, так я вас от всей души перенесу на своем горбу». Старосте подобное предложение пришлось кстати, и, согласившись, он сел на мужика верхом. А когда они очутились уже посередине реки, решил он своего перевозчика приободрить и вымолвил: «Милый мой! Ты мне оказываешь великую услугу! И ежели случится так, — а так оно, несомненно, и случится, — что меня снова сделают старостой, я уж постараюсь тебя как следует отблагодарить». Мужик спросил: «А что, вы больше не староста?» — «Нет». — «Тогда какого же черта я тебя, подлеца, на себе тащу! А ну пошел к такой-то матери!» И с этими словами скинул старосту в воду да и пошел прочь. А добрый человек был одет тяжело и богато — и поэтому чуть не утонул и добрался до берега лишь с великим трудом. Вот потому-то и говорят: мужику мил тот поп, что не стращает с амвона, тот староста, что не велит работать, тот сборщик, что не собирает налога, да тот солдат, что никого не грабит. А если не соблюдаешь подобных правил, то, значит, ведешь себя крайне неосмотрительно и должности своей скоро лишишься — а уж тогда мужики и продавать тебе не захотят ничего, что прежде приносили и норовили отдать даром.
2
Про то, как дворянин явился на исповедь
Александр Васильевич Сухово-Кобылин , Александр Николаевич Островский , Жан-Батист Мольер , Коллектив авторов , Педро Кальдерон , Пьер-Огюстен Карон де Бомарше
Драматургия / Проза / Зарубежная классическая проза / Античная литература / Европейская старинная литература / Прочая старинная литература / Древние книги