Немецкие шванки и народные книги XVI века

Точно так было с одной женщиной из Шильды. Была у нее одна-единственная курица-несушка, которая каждый день несла ей одно яйцо. И вот как-то собрала та женщина довольно много яиц — не меньше, как она полагала, чем на три гроша, — уложила их в корзинку и понесла на базар. А до базару путь не близкий, попутчиков у той женщины не было, и стали ее одолевать разные думы. Принялась она в уме подсчитывать, какой барыш ее ожидает, и рассуждала сама с собою так:

«За те яйца, что у меня в корзинке лежат, я выручу на базаре три гроша, уж не меньше. Что я с этими грошами сделаю? Куплю, пожалуй, на них еще двух несушек. Они, вместе с моей первой несушкой, снесут мне за столько-то и столько-то дней столько-то яиц. Я яйца опять понесу на базар и продам. На вырученные деньги куплю еще трех несушек, а что сверх того останется, то чистый прибыток. Станет у меня тогда шесть несушек: они мне за месяц столько-то и столько-то яиц нанесут. Я все их опять на базаре продам (конечно, не грех половину яичка и самой иногда съесть) и все деньги вместе сложу. От куриц тоже можно иметь выгоду: тех двух старых, что уже нестись перестанут, я продам — это во-первых. От молодых мне будет польза двойная: они и яйца снесут, и цыплят выведут — это во-вторых. Из цыплят опять несушки вырастут, их тоже можно продать — это в-третьих. Попробую их ощипать, как гусей — это в-четвертых. На вырученные деньги смогу я гусей купить: от них и пух, и яйца, и мясо. Значит, будет мне двойной прибыток и от кур, и от гусей, и за восемь дней выручу я столько-то и столько-то. На вырученные деньги куплю козу, она мне молока даст и козляток принесет. Значит, будут у меня тогда и куры, и цыплята, и гуси, и гусенята, и яйца, и пух, и молоко, и козлята, и козья шерсть; ведь козу-то я постараюсь остричь и шерсть с нее получить. Шерсть и козлят я тоже продам и куплю себе свинью, от нее еще больше прибытку будет — поросята, да сало, да колбаса и прочее. Выручу столько денег, что куплю корову: от нее и молоко, и телята, и навозу вдоволь. Но на что мне навоз, коли нет своей делянки? Надо будет обзавестись полем: оно даст зерно, не надо будет на базаре покупать. После того я куплю лошадей и найму работников, они будут за скотиной ухаживать и поле мое пахать. После того куплю овец. А после того велю к дому пристройку сделать и стану жильцов пускать. С того еще больше прибытку будет. Буду жить в достатке, ибо прибыток буду иметь от кур, от петухов, от цыплят, от гусей, от гусенят, от продажи яиц, козьего молока, шерсти, козлят, ягнят, поросят и коров (а с быков можно еще и рога спилить и ножовщикам их продать), от телят и от пашни, от лугов и от жильцов и от всего прочего. Потом найду себе молодого мужа, и уж при нем заживу как благородная барыня. Как же жить в такой-то неге и никому ласкового слова не сказать? О-хо-хо, мужичок над горсточкой ест да солью присыпает: пора мне с этим кончать! До чего у меня сладкая жизнь будет — у-ух!»

От этих мыслей добрая женщина так в небеса вознеслась, что под ноги смотреть перестала и зашагала как пьяная. Она крикнула «гопля!», взмахнула рукой и попыталась подпрыгнуть. Клянусь всеми святыми, не знаю, как это у нее вышло, но корзина полетела на землю, а яйца рассыпались и разбились. Так же разбились в прах все ее расчеты и мечты. Кому охота, может осколки подобрать, и станет он благородный барин, как она стала благородная барыня.

Глава тридцать четвертая КАК ШИЛЬДБЮРГЕРЫ НАБИЛИ ДЛИННУЮ КОЛБАСУ И СНАЧАЛА НЕ МОГЛИ ЕЕ СВАРИТЬ

В ту пору в Шильде выросла такая крупная свинья, каких еще не бывало, и решили шильдбюргеры ее на славу откормить. Но однажды свинья забралась в ригу, где хранился овес, и нажралась там до отвала: поэтому объявили ее воровкой и постановили сожрать ее самое.

С громкими криками и шумом предали ее в тот же день казни, согласно приговору, а мясо, сало, щетину и ножки судьям за хлопоты отдали. А чтобы ничего не пропало, промыли кишки, набили их всем, чем положено, и сделали огромную колбасу.

На следующий день нужно было приговор исполнить и свинью сожрать, начав с колбасы, но тут пришлось им покумекать: в чем же ее сварить? Где найти такой большой горшок, чтобы в него вся длинная колбаса уместилась? Ибо мало того что у них такого горшка не было, но вдобавок ни один гончар, или горшечник, не брался такой изготовить.