Немецкие субмарины под прицелом английских эсминцев. Воспоминания капитана Королевских военно-морских сил. 1941-1944

К 16 мая конвой миновал опасный район. Нас очень огорчала мысль, что мы потеряли два судна из конвоя, но мы чувствовали, что отомстили за них.

Глава 12 МОРСКОЙ ОХОТНИК

Начиная с зимы 1943/44 года в эскортах стали появляться новые корабли. Их строили на американских верфях по заказу ВМФ Великобритании. Это были фрегаты «капитанского» класса, носящие имена военно-морских капитанов времен французской войны. Их строили с удивительной скоростью, используя новую для кораблестроения технологию – сварку отдельных, предварительно изготовленных секций. Минимальное время постройки составило 54 дня с момента начала работ до спуска на воду. Такому можно только удивляться, если учесть сложность корабельной электрики и большое количество электрических приборов, не говоря уже о машинном отделении.

Одним из «узких мест» в деле налаживания массового производства военных кораблей, приводимых в движение паровыми турбинами, стало изготовление тяжелых зубчатых колес, которые необходимы для передачи мощности от быстро вращающихся турбин относительно медленно поворачивающимся гребным винтам, которые на 20 узлах вращаются со скоростью примерно 200 оборотов в минуту. Чтобы преодолеть это, а также поскольку очень высокие скорости не являются обязательными, конструкторы отказались от турбин с редукторами и вместо этого предусмотрели электропривод. Появилось два типа фрегатов: паротурбоэлектрические и дизель-электрические. Первые имели максимальную скорость 24 узла, вторые – 18 узлов.

Эти корабли представляли собой компромисс между американским и английским проектом. Мостики на них были открытого типа, как тогда в Англии, «асдики» и оборудование для сброса глубинных бомб тоже были английскими. Электрооборудование было американским, а корпус стал более «тонким», напоминающим своими обводами туловище селедки. Результатом последнего новшества явилась жесточайшая бортовая качка на волне.

Чтобы хоть немного уменьшить эту неприятную черту новых кораблей, по прибытии в Великобританию на их верхних палубах начали устанавливать стеллажи для глубинных бомб. Но даже при таких условиях период бортовой качки составлял всего лишь три секунды. Постоянно находиться на таких кораблях было весьма утомительно. К тому же здорово раздражало то, что абсолютно ничего нельзя было оставить незакрепленным. Даже такие не слишком подвижные предметы, как ластики на штурманском столе, приобрели зловредную привычку скатываться на пол и забиваться в самые темные и дальние уголки, причем именно в тот момент, когда были особенно нужны.

Самым слабым местом этих кораблей было палубное вооружение. Трудно даже представить, где американцы сумели откопать короткоствольные 3-дюймовые орудия, которые на них установлены. Мы их сразу же переименовали в ружья для охоты на слонов. Снаряды, которыми они стреляли, как я подозреваю, были просто стальными болванками, без намека на какие-либо взрывчатые вещества. Пользовались мы этими, если можно так сказать, орудиями только от злости, надеясь, что снаряд если и не взорвется, то хотя бы своей тяжестью пробьет мишень. Эскортные корабли, которые американцы строили для себя, имели 5-дюймовые орудия совершенно другого класса.

Палубное вооружение было второстепенным для кораблей сопровождения атлантических конвоев. Следует честно признать, что достоинств у этих маленьких корабликов было все-таки больше, чем недостатков. С их появлением наши эскортные силы получили серьезное подкрепление, появилась возможность сформировать некоторое количество дополнительных групп поддержки, для того чтобы окончательно ликвидировать угрозу нашему флоту со стороны немецких подводных лодок.

Не буду утверждать, что я очень обрадовался, когда по прибытии в Ливерпуль в марте 1944 года получил приказ покинуть свою верную «Вечернюю звезду», принять под командование один из новых фрегатов «Бикертон» («Bickerton») и сформировать 5-ю эскортную группу. С одной стороны, после сокрушительного поражения, которое потерпел германский подводный флот весной 1943 года, большая часть вражеских субмарин убралась из Северной Атлантики. Сопровождение конвоев стало довольно-таки нудным занятием. Мысль о том, чтобы заняться каким-нибудь более живым делом, казалась мне весьма привлекательной. Но с другой стороны, я надеялся возглавить группу эсминцев, оставшись на «Вечерней звезде». Все-таки на этом корабле я провел без малого три года, мы вместе прошли норвежскую кампанию, пережили немало волнующих минут при охране конвоев. «Вечерняя звезда» не подвела меня ни разу на протяжении трех долгих и суровых атлантических зим. На ней стояли те же самые турбины, в испытаниях которых я участвовал на верфи Торнейкрофтс в 1940 году, причем они до сих пор работали с точностью швейной машинки. Я знал на этом корабле каждую заклепку и не желал другого.