Немезида (ЛП)

Никогда бы не подумала, что он даст мне средства, чтобы уйти; решение украсть Доди было принято в тот же момент, когда я решила отказаться от своей жизни здесь. Я не смогу ещё раз пересеч пустыню одна. Люди, с которыми я столкнусь, могут оказаться намного хуже Чата или Роланда. На этот раз лучше перелететь пустыню, чем пересекать ее пешком.

Тем не менее я должна была знать, что Тарик не будет держать меня здесь, как пленницу. Он не жесток в этом отношении. Он не мой отец.

Его плечи резко опускаются.

— Невозможно заставить тебя остаться, но и отпустить невозможно. Почему так, Сепора?

Но у меня нет для него ответа. Я поправляю сумку на плече, ожидая, когда он отойдет в сторону. Затем прохожу мимо, следя за тем, чтобы не прикоснуться к нему. Несколько дней назад я бы использовала любую возможность, чтобы коснуться его и насладится ощущением близости. Даже сейчас я хочу, чтобы он сказал что-нибудь, что все исправит, что изменит мое непреодолимое желание бежать. Что он обнимет меня и удержит в объятьях навсегда.

Он молчит.

— Привет, молодой джентльмен, — ласково говорю я Доди. Он прижимает нос к моей ладони, что напоминает мне Патру. Я привязалась к Доди, да. Но он никогда не будет Нуной. — Готов к нашему путешествию?

Я взбираюсь на него и усаживаюсь в углублении за его головой. После того, как я потянула его за ухо, чтобы дать команду, он двигается вперед и проскальзывает мимо Тарика к выходу из загона.

— Куда ты направляешься? — спрашивает Тарик и идёт рядом, пока мы для короткой разминки делаем несколько кругов по внутреннему двору.

— Я не знаю.

— Ложь.

— Почему я должна говорить тебе? Ты хочешь следить за мной?

Виноватое выражение его лица говорит, что у него были такие намерения.

— Позволь мне послать кого-нибудь с тобой. Для защиты.

— Я могу позаботиться о себе.

— Когда ты в последний раз сама заботилась о себе, тебя поймали в пустыне и продали в мой гарем.

Я прикусываю губу.

— Значит, теперь у меня есть ценный опыт в таких делах.

Он двигается быстро, невероятно быстро и хватает меня за лодыжку, не давая Доди бежать дальше. Единственные люди, которые могут так двигаться — это Маджаи.

— Скажи, что мне сказать, чтобы ты осталась, — умоляет он, сжимая челюсть. — Скажи, что мне сказать, чтобы убедить тебя в моей любви к тебе.

Моей любви. До сих пор он не говорил этого слова вслух. Я не смела надеяться, что он любит меня также, как я его.

Я хочу накричать на него за то, что он все так усложнил. Зачем он пришел сюда сегодня? Почему я должна была снова увидеть его лицо, глаза, губы? Почему мы оба должны терпеть эту пытку?

— При всех ваших привилегиях, Ваше Величество, кажется, у вас нет свободы сказать то, что мне необходимо услышать.

То, что он не будет предпринимать контратаку против Серубеля. Что не женится на Тюль. И не только на Тюль. Что он никогда не женится на другой, что я для него важнее дюжины наследников.

Но как он и сказал, его руки связаны. Они связаны, а значит, и мои тоже.

— У тебя есть семья в Серубеле? — спрашивает он, уже бегом двигаясь рядом, когда мы разгоняемся для взлета. И снова его скорость превосходит мои ожидания. — Я могу гарантировать их безопасность, — говорит он. — Я немедленно привезу их сюда, еще до начала войны. Я буду защищать их, как свою собственную семью.

— Мою семью невозможно защитить, — говорю я, отворачиваюсь и смотрю в небо.

Я знаю, что эта правда озадачит его. Какую семью не сможет защитить король Сокол? Мой отец — твой заклятый враг, хочу сказать я. Но вместо этого смотрю на облака вдали. Доди с силой хлопает крыльями, и в считанные мгновенья мы парим в воздухе. Мы должны набрать больше скорости, чтобы преодолеть стену впереди нас.

— Подожди! Сепора, прошу!

Ветер подхватывает все последующие слова и уносит от меня прочь.

44 . ТАРИК

Тарик просит Патру остаться наверху лестницы у входа в Лицей. Она растягивается на одной из более широких ступеней и поворачивается на бок, чтобы насладиться теплом солнца. Она старается выглядеть расслабленно, но он видит, что пара ворон привлекла ее внимание, и ее хвост вздрагивает от раздражения, потому что она не может поохотиться за ними.

Он улыбается, оставляя ее с этой проблемой. Так как он уже достаточно часто навещал Сая и хорошо ориентируется в лицеи, он не ждёт помощи, прежде чем подняться по лестнице, которая ведёт в коридор к Целителю на третьем этаже. Он попадает в большой зал, который обычно используется как учебная комната; сейчас комната заставлена раскладушками от стены до стены, и на каждой — пациент, и во всех направлениях снуют Целители. Сцена похожа на контролируемый хаос, и Тарик хмуро поджимает губы.

Тихая Чума распространяется слишком быстро, чтобы они могли успеть за ней.

Среди Целителей Тарик находит Сай — самый маленький и молодой, как правило, выделяется — и прокладывает себе путь среди кроватей, направляясь к нему. Сай приветствует его коротким кивком, прежде чем помешивает пахнущую гнилью жидкость в небольшой кастрюльке на столике возле пациента.