Неминуемое соблазнение

– Я держался на расстоянии, потому что хотел дать тебе время, – пробормотал он, зарывшись лицом в ее волосы. – Но теперь… – Он не закончил, прильнув к ее губам в бесконечном поцелуе, от которого замирало сердце и останавливалось дыхание. Его губы были мягкими, а поцелуй на удивление нежным. Против воли Молли приподняла подбородок, словно просила о большем.

Пьетро улыбнулся, не отрываясь от ее сладких губ. Вожделение клокотало в нем, как вулкан. Его ладонь скользнула вниз по спине, рука обняла тонкую талию. Пьетро прикусил ее полную нижнюю губу, впился в чувственный рот, вызвав у Молли слабый вздох удивления. Он перебирал пальцами густые пряди волос. Поцелуй становился настойчивее. Язык Пьетро проник во влажную глубину ее рта, возбуждая медленными движениями. Молли, как ни старалась, не в силах была унять охвативший ее жар и сладкую тянущую боль внизу живота. Ритмичные толчки языка Пьетро сопровождал легким трением бедер о ее бедра. Сквозь одежду она чувствовала мощную эрекцию Пьетро. Это был не просто поцелуй, а прелюдия, сулящая блаженство. Все ее существо рванулось ему навстречу. Он чуть приподнял ее, ухватив за ягодицы, и, не прерывая поцелуя, понес. Молли не открывала глаз, пока не почувствовала под спиной мягкие диванные подушки. Он принес ее в гостиную.

– Извини, сокровище, до спальни слишком далеко.

Но Молли уже было все равно, так одурманили ее поцелуи Пьетро. Молли погладила выпуклые бицепсы и приникла губами к его шее, пробуя на вкус соленую кожу. Его большое тело дернулось, и он прижался к ней всей огромной массой. Ловкими пальцами он расстегнул маленькие пуговки на платье‑рубашке, вынул пышную грудь из кружевного бюстгальтера и накрыл ладонями нежные полушария. Под настойчивыми ласками его губ и пальцев розовые бутоны сосков налились и затвердели. Молли целиком подчинилась жадной страсти Пьетро и ответным импульсам собственного тела. Его нетерпеливая рука скользнула вниз под тугую резинку шелковых трусиков. Молли не сдержала нетерпеливого стона. Пьетро обрушился на ее губы в диком страстном поцелуе. Она непроизвольно приподняла бедра, в отчаянии царапая ногтями тонкую ткань рубашки на его спине. Пульсация влажного лона становилась невыносимой, но Пьетро продолжал дразнить ее изощренными ласками.

– Перестань мучить меня, Пьетро, – вдруг умоляюще выдохнула Молли.

Оторвавшись от ее губ, он скинул брюки и боксеры, подумав, что Молли единственная, кто пробуждает в нем юношеский пыл, такой необузданный, что он готов заниматься с ней любовью, не успев до конца раздеться. Эта неожиданная мысль заставила его помрачнеть и нахмуриться, но он уже не контролировал себя. Впрочем, он и не пытался, мечтая лишь об одном: как можно глубже погрузиться в ее горячее, влажное лоно.

Молли выгнула спину, и через мгновение Пьетро был в ней: нащупав нежный, чувствительный вход, он вонзил большой твердый член в тугой канал. Молли ахнула, принимая его, и уже не сдерживала криков наслаждения, сопровождавших сильные, глубокие толчки. Ритм становился все стремительнее, закручивая пружину возбуждения, пока они оба не содрогнулись в оглушительном оргазме.

Глава 9

Несколько часов спустя Пьетро проснулся от незнакомого ощущения. Что‑то было не так. И тут же понял. Молли. Она спала рядом, небрежно раскинувшись на кровати. Ее шелковистые волосы щекотали его грудь, а безвольная рука лежала на его бедре. Ее тихое дыхание и поза странным образом возбуждали.

Он почувствовал напрягшуюся плоть. Черт побери, он просыпается с эрекцией каждое утро, с тех пор как Молли поселилась в его доме.

Нарочито медленно, не обращая внимания на растущее возбуждение, он погладил Молли по волосам. Затем его рука скользнула вниз, коснувшись ее бедра. Молли выгнулась, как кошка, и, пробормотав что‑то во сне, прижалась к нему грудью.

Пьетро улыбнулся. Он может к такому привыкнуть.

Он ни с кем, включая Молли, не спал в одной постели с тех пор, как расстался с Элизабет. У него, конечно, были любовницы, но ни одна из них не провела всю ночь в его постели.

Двуличие его бывшей жены отравило душу Пьетро. Он отказывался от романтических отношений, отдавая приоритет плотским утехам. От женщин ему был нужен только секс.

Элизабет его умело провела. Она поняла, что Пьетро хочет семью и ребенка, потому и солгала, что беременна. В Пьетро ее привлекали только богатство и положение. А он‑то хотел вместе с ней состариться и умереть в один день. Он хотел придать своей жизни смысл.

Несмотря на то что у Пьетро остались дядя и тетя, ему недоставало родителей, которых так безжалостно отняла у него судьба, – мамы, с ее приветливой улыбкой и ласковыми руками, и отца, который всегда находил для сына время, несмотря на занятость. Он скучал и по младшей сестренке, которую очень любил.

После гибели семьи Пьетро из открытого и веселого мальчика превратился в замкнутого и грубого подростка. Дядя и тетя не могли с ним сладить и вынуждены были отправить его в школу‑интернат.