Немёртвый камень

— И не только в нашу. Потому что в нашей-то он как раз ничего не нашёл, и это уже было как-то совсем странно. Он уже и в каталогах копался — нет, не находится! А на последнем вызове они же с напарницей как раз помогали разобраться в архивах Септиласса — ну, у них же там тоже кристаллы поиска забарахлили, а директор в панику ударился и вызвал артефакторов… Так вот, пока Эссиа работала — Нольд нырнул в архивы. И как-то отыскал две или три хроники, где упоминаются директора артефактория. Но главное — там была ссылка на литературу. Оказывается, какой-то бывший артефактор, чокнутый на всяких исследованиях, ну, вроде Нольдиуса, тоже проникся этой темой лет триста назад. И накатал жизнеописание директоров: собрал по крупицам, даже портреты приложил — где-то поувеличивал с групповых магических портретов, которые телесной магией сохраняются, а где-то тоже в архивах добыл… И

Это уже стало интересно слушать. Кристо осторожно потянул Мелиту к себе и поторопил:

— Ну?

— Ну, и пришлось подождать, пока Хет через эти свои знакомства всё-таки нароет эту книгу про директоров Одонара. Понимаешь, их тут не так-то много сменилось за три тысячи лет: ну, два десятка, не больше. Но Нольд говорит, если смотреть на описания, то проступает одна деталька…

— Это какая?

Мелита таинственно улыбнулась, откидывая голову ему на плечо.

— Да так, мелочи. Ты читал биографии Магистров, ну или там королей при Альтау? Если хотят похвалить — непременно указывают: «имел добрый и весёлый нрав, и его лицо часто освещала улыбка, словно радуга небо». Так вот, в жизнеописаниях директоров Одонара что-то нет такой похвалы. Похоже, никто из них вообще никогда не улыбался.

* * *

— Теперь понятно, почему он так избегал этой темы на прошловедении, — торжествующе сказала Дара. — Он, конечно, упоминал имена прошлых директоров, но никогда не вдавался в подробности. Вроде как с…

— С Альтау, да?

— Возможно, какой-то комплекс или травматический синдром, — заметил Нольдиус, который бережно переворачивал страницы книги. Кристо зыркнул было на него предупредительно — мол, ты ж все мои старания гробишь! Но отличник не увидел и продолжил в своей манере: — Если спроецировать на это мнение одного психолога внешнемирья, то тут замешаны отношения с родителями, и…

— Нольд, заканчивай читать эту муть, мозги в узел завяжутся.

Нольдиус вздохнул и смолк, а они всей компанией рассматривали очередной портрет директора Одонара — седовласый и седоусый маг смотрел со страниц грустно.

— По взгляду легко узнать, — заметила Дара, вчитываясь в текст.

— А усы ему не шли, особенно длинные, — отозвалась Мелита. — О, понятно, почему есть портрет. Знакомая личность, Астарионикс Соловей. Тот, который пришёл на помощь войскам Семицветника во время драчки с Эммонто Гекарис и её последователями. А ещё он, вроде как, какие-то законы открывал…

— Основатель третьего закона артефакции.

На Дару все тут же скосились с выражением, говорящим «Ну, раз ты так сказала…»

— Закон потенциала? — осведомилась беспечная Мелита.

— Закон дистанции: при непосредственной работе с артефактом максима воли доминирует над максимой доверия.

Такое мог придумать только Мечтатель, подумалось Кристо. Он даже не хотел знать, что это обозначает.

— Да куда ты листаешь? — Мелита ухватила Нольдиуса за руку. — Дай посмотреть, тут портретов-то мало до обидного! Н-да, висячие щеки ему тоже не к лицу. И веснушки. Это Эрлайн Непобедитель, что ли?

— Кто-кто?

— Изобретатель Рога Изобилия, — пояснила Дара. — О нем Гробовщик пару слов как-то сказал. Руководил артефакторием дольше всех, почти шесть сотен лет. Объявил артефакторий закрытой зоной — сам не выходил, и сюда даже Магистров не пропускали… Потом, по преданию, его свёл с ума какой-то артефакт, и Эрлайн добровольно сошёл в Оскальную Пещеру…

— Угу, трагично.

— Если б Экстер боялся оскальников — было б трагично… Так, это явно сам автор рисовал… хотя причёсочка радует. Это у нас Такр Холерный, он, оказывается, почти семьдесят лет не выходил из кабинета, а все инструкции передавал через кладовщика. Можно поспорить, что через Вонду, он-то явно был в курсе, на кого работает…

— Ух ты! Вот этот привел в артефакторий Лорелею…

— А этот в основном науку двигал… ого, я училась по его учебникам! — Дара почесала подбородок. — Хотя стиль… могла бы и догадаться, кто написал.

Она вчитывалась в описания и легенды, а Мелита интересовалась больше портретами.

— Ну, одевался он тогда так же странно, как и сейчас… И кто ему только подсказывал, как себя менять? Какая фантазия, оказывается. Уф, ну, борода — это, конечно, слишком… Постойте-ка.

Сначала Кристо показалось, что этот портрет попал в книгу из-за ошибки. С портрета смотрела молодая темноволосая женщина, достаточно красивая, кстати. И, только приглядевшись, Кристо понял…

— Фантазия, говоришь?!

Мелита покатилась от смеха рядом с ним, беспомощно болтая ногами. Дара поворачивала портрет так и этак.

— Вербена из рода Арчинира… надо же, даже титул себе придумал. Сирота, незаконнорожденная дочь родители трагически погибли из-за артефакта. Действительно, фантазия.