Немир - 2

-На какой мамин вопрос папа ответил "нет"?

-Я не знаю, но думаю, что мама тоже хочет быть донором.

-Мам, у тебя первая отрицательная?

-Да, доченька.

Ричард стоит с иглой в руке, и крутит головой, как герой диснеевской мультяшки:

-Эта девочка - Ваша дочь?

Папа - грубиян по натуре, или по обстоятельствам?

-Рич, я счас иглу засуну тебе в одно место.... Делай свое дело...

Н-е-е-е-т, Боль, ну зачем ты идешь, я же еще не успела по тебе соскучиться:

-Рэд...

-Бэмби, ты помнишь, что надо дышать?

-Да.

И растягиваю звук "а" до тех пор, пока в моих легких не остается воздуха. При этом мое тело пытается завязать себя в узел. И, если бы не Рэд с Никитой, то ему бы это, думаю, удалось...

...После этой схватки меня захватывает чувство стыда за поведение и моего тела, и моих голосовых связок. Это чувство принуждает мой язык выдавать бессвязные "простите... простите..." Мне хочется облечь эти "простите" в какую-то удобоваримую форму, но вместо этого, я начинаю молоть чепуху (понимаю же, что чепуху, но вот сделать с собой ничего не могу):

-Никита, прости - тебе теперь придется выкинуть эту кровать - я же ее всю испачкала. Рэд, прости, но тебе придется раскошелиться и купить моему брату новую кровать. Папа, прости за кровь - обещаю вернуть ее тебе завтра же... Мама, прости, но ты мне обещала, что с маленьким все будет хорошо, ну скажи мне, что с ним все хорошо...

Никто мне не отвечает... а и правильно, чего вдруг они должны реагировать на мой бред? Только вот, почему молчит мама?

-Ма-ам...

-Арина, с ним все хорошо.

Ричард встает и говорит:

-Мира, сейчас начнутся потуги.

Я резко ему выговариваю:

-У кого они начнутся? Наверное, у меня они начнутся, а не у моей мамы - так что же Вы не объясните мне, что это такое...

Мама присаживается рядом с Рэдом:

-Арина, сейчас начнутся роды.

Мой врач еще раз исследует своим свечением мой живот и предупреждает (на этот раз меня):

-Ждать нельзя - мне придется тебя разрезать, и помогать ребенку...

Разрезать - не страшно, а вот чем он собирается помочь моему сыну...

Я не успеваю задать этот вопрос, как Ричард уже начинает раздвигать мои ноги.

-Рэд, Никита, пожалуйста, уйдите, если вы меня любите, если вы меня хоть капельку любите, то подождите пока в соседней комнате. Вы мне уже ничем не поможете...

Мама молча берет у Никиты мою руку, в которую все еще поступает папина кровь:

-Ребята, на выход... Рэд - на этот раз никаких "нет", ясно? Ты будешь только мешать, поверь мне.

Мой любимый еще раз целует мои щеки, и выходит вслед за Никитой...

Глава 2. Страх

Саша устало смотрит на свои руки:

-О чем задумался, чел?

Моя девочка сейчас там одна, без меня, и она сейчас испытывает невыносимую боль... из-за меня...

А, ведь, если разобраться, то причиной ее Боли всегда был я...

Если бы не я, то она бы не приняла участие в Проекте, и не испытала бы боль при Восстановлении, в крепости Никлэд, во время отравления...

Блин, я еще забыл упомянуть себе о той боли, которую причинил ей, лишая ее девственности...

-О том, что больше не хочу иметь детей.

Саша с Никитой самозабвенно ржут, как кони (ха, да будь они сейчас на ипподроме, им бы позавидовала любая лошадь).

-Что смешного?

Саша успокаивается первым, и отвечает на полном серьезе:

-Рэд, ты не поверишь, но мы с Никитой как раз мысленно обсуждали способ отрезать тебе яйца.

-Если с Бэмби...

Он меня перебивает:

-Никаких "если", или ты забыл, кто мы? Что касается ребенка...

Теперь я перебиваю его:

-Меня это сейчас не интересует. Главное - Бэмби.

Я ЕЕ ТЕРЯЮ... Я ЕЕ ТЕРЯЮ... Я ЕЕ ТЕРЯЮ...

Мрачные предчувствия...

Страх потерять Бэмби...

Пожирающая внутренности ревность...

Беспомощность...

Вот краткий список моих постоянных спутников.

Моя девочка с каждым днем отдаляется от меня, хотя ведь дальше некуда...

Я уже три месяца не ощущаю даже тонкую ниточку нашей с ней незримой связи.

Я схожу с ума от бессилия, от ощущения безысходности, от осознания своей никчемности...

Я не знаю, как вести себя, что говорить, что делать...

Я не знаю, кого мне в этом винить...

...Все это многократно циркулирует в моей голове по пути с площадки к дому.

В холле нет свободных мест - на диване сидит смеющаяся Бэмби, рядом с ней тихо посапывает наш сын, четыре кресла заняты Никитой и его соРодичами.

Моя девочка явно напрягается при виде меня, ожидая, что я выкину на этот раз. Что ж, любимая, не престало мне тебя разочаровывать:

-Бэмби, уже поздно, попроси своих гостей на выход.

И, не оглядываясь назад, направляюсь в столовую, чтобы распорядиться накрывать на стол. Следом за мной влетает разъяренный Никита, и тихо шипит:

-Да как ты смеешь так обращаться с моей сестрой?

И что тебе сказать на это, чувак? Как тебе объяснить, что у меня сердце кровью обливается при виде искаженного болью и обидой любимого лица?

-Легко, как видишь...

-Рэд, чего ты добиваешься подобным поведением?

Она - ангел, она - бессмертная, она - единственное чудо на всем Свете.

А я - Рэд, просто Рэд. И она, рано или поздно, это обязательно поймет, если уже не поняла.