Немного магии (СИ)

«Дуэнья», впрочем, быстро испортила нам веселье, запросто чмокнув потенциального растлителя в щеку и посоветовав не затягивать — у миз Вергиди в расписании на завтра значилась первая пара, начинавшаяся едва ли не на рассвете. Фасулаки прожег меня взглядом, но в отместку только выразил готовность проводить Тэрона до первого этажа мужского крыла, благо нам было по дороге. Полуэльф покосился на Хемайон, предсказуемо залился краской и поспешил убраться из девичьей спальни, не дожидаясь провожатых.

— Зачем ты с ним так? — укоризненно поинтересовалась миз Вергиди, махнув на прощание Хемайон.

Я опустила ресницы и промолчала, потому как ответ лично для меня был слишком очевиден.

Потому что может. А Тэрон вдобавок так остро реагировал на любое внимание к своей персоне, что среди сбившихся в неконтролируемую стаю сокурсников вызывал невольную реакцию в стиле «ату его!». Что уж там, даже мне иногда хотелось его поддеть — что говорить о старшекурсниках, чья нарочито маскулинная натура никак не желала умещаться в рамки приличий?..

— Как? — невозмутимо переспросил Фасулаки и придержал для меня дверь.

Миз Вергиди, которая уже успела выйти в коридор, обернулась, поджала губы и махнула рукой, не желая пускаться в объяснения и устраивать сцену из-за едва знакомого полуэльфа. Я тоже смолчала, но пометку на будущее сделала.

Пока что Тэрон играл на моей стороне. Было бы справедливо ответить ему тем же.

Фасулаки, как и следовало ожидать, справедливость волновала мало. На первом этаже общежития он бдительно заглянул в коридор противоположного крыла, убедившись, что Тэрон все-таки вернулся в свою комнату, а не пережидает в холле, когда мы уйдем; хмыкнул себе под нос и только тогда повел нас на полигон.

Над Эджином сгущались сумерки, и университетские тропки поприветствовали нас прохладной свежестью: ночи становились по-осеннему холодными, и я даже немного позавидовала миз Вергиди: ее кожаные штаны, должно быть, от ветра защищали куда лучше, чем любые юбки! — и тут же отбросила эту мысль. Полигон пустовал; на песке остались следы босых ног, и тени от фонарей и освещенных окон зала накопителей плясали в них, будто мелкие речные волны. В небе висел длинный хвост дыма от раскаленных печей, и запах гари был так силен, что я едва сдержалась, чтобы не зажать нос.

— Вы уверены, что по ночам залом для накопителей никто не пользуется? — с сомнением уточнила я.

Миз Вергиди неопределенно пожала плечами.

— Первокурсников просят оставаться в общежитиях после заката, а старшекурсникам зал, как правило, уже не нужен. Кто бы сейчас там сидел?

Судя по запаху — разве что какой-нибудь безумный пироман.

— Скорее всего, вы и ваши коллеги перестарались поутру, и сейчас вода не успевает охлаждать трубы, — безразлично хмыкнул Фасулаки и никакие трубы спасать, разумеется, не побежал. — Вы готовы?

Миз Вергиди предусмотрительно отошла на несколько шагов назад. Фасулаки, не дожидаясь ответа, деловито стаскивал сапоги — по всей видимости, на самом деле моя готовность никакого значения не имела.

— Что ж, — тяжело вздохнула я и протянула вперед руки, перекрестив запястья, — вяжите, господин Фасулаки.

— Даже не спросите, как это работает? — поинтересовался Фасулаки, насмешливо вскинув брови. Но затягивать действо не стал и едва ощутимо задел мои запястья кончиками пальцев.

Гематитовая хватка оказалась куда жёстче.

— Вы ведь так или иначе собирались рассказать.

«… хотя бы ради пары минут откровенного самолюбования, когда вы ни секунды не сомневаетесь в собственном превосходстве». Я вежливо умолчала об окончании фразы и опустила руки, всем видом демонстрируя готовность внимать инструкциям.

Димитрис фыркнул так скептически, словно прочёл мои мысли, но шанса выступить с лекцией не упустил:

— Магия земли при определенном уровне дара позволяет работать с камнем. Чем сильнее маг, тем более плотный материал он может создавать и удерживать в нужном состоянии, — сообщил Фасулаки и сделал паузу — будто специально для того, чтобы здесь все осознали, сколь щедро природа одарила рассказчика.

— Что ж, у вас, очевидно, проблем с камнем нет, — послушно восхитилась я.

— Есть, — вопреки ожиданиям, резковато качнул головой Фасулаки. — Гематит — это мой потолок. Я не способен работать с кварцем или корундом, не говоря уже об алмазах, но кое с чем мне повезло. Вам доводилось слышать об эльфотире?

Кажется, он рассчитывал продолжить лекцию, но здесь я его разочаровала: историей эльфийских войн в «Серебряном колокольчике» не пренебрегали — хоть и преподносили с точки зрения, весьма далекой от стратегии и тактики.